После они тянут свой невод через Средневековье, и в сеть попадают кресты, обгоревшие, обугленные ведьмы, книги алхимиков и горы ржавого оружия. Через новое время они приходят в наш век — в руках у них уже не сеть, а высохшая, разодранная ветошь, больше похожая на паутину.
Изможденные, они садятся на корточки и шарят по земле ладонями в поисках прошлого. Но нет, ничего нет, кроме пыли веков. Во второй половине дня идет снег. Из-под сугробов слышны стоны несчастных умирающих детей.
Они прожили десять тысяч лет и остались без улова.
Они не прозрели, они так ничего и не увидели, они не поняли цену жизни, не осознали, что жизнь — это великий дар.
Жизнь ушла. Вместо одного миллиона удовольствий осталась всемирная история. Дети ложатся животами вниз и умирают.
В живых остаются только двое: слепой мальчик и слепая девочка. Я и моя Мессалина. Мы сидим на привокзальной площади и копаемся друг у друга в карманах, для того чтобы наскрести на обыкновенный хлеб или, в лучшем случае, на тарелку супа в грязном привокзальном буфете. Какой-то прохожий в сером пальто и стоптанных ботинках руками касается наших глаз, и вот оно — чудо из чудес!
Мы прозрели! Мы видим!
У нас в ладонях его деньги!
Неблагодарные... даже не сказали «спасибо» и сразу же, со всех ног бросились туда, где вертелось Чертово колесо и громко играла пустая, бездушная музыка. Да, да, мы забыли обо всем на свете и побежали в зимний парк на аттракционы.
Первым делом мы остановились около палатки и попросили горячий кофе. Я прижимал горячий бумажный стаканчик к своему сердцу, чтобы растопить ледяной панцирь, в котором оно заснуло, словно мертвая рыба. Время от времени я стаскивал с головы свою старую шляпу, пошитую еще во времена мезозоя, и сбивал, сбивал ею снежную пыль с Сашиных плеч, я боялся, что она растворится в холодном молоке, я боялся потерять ее.
К нам подошел огромный белый медведь. Он посмотрел на нас и сказал:
— Все царства этого мира сольются в одно, и вы станете новым Адамом и Евой, вы станете царствовать в этом новом мире, приготовьтесь, собирайтесь в дорогу, вас ждут эйфорические приключения. Скоро новый мир будет сотворен Всевышним.
Мы опешили, мы не знали, что ответить. Между тем медведь и не ждал от нас сентенций, он исчез за снежной белой занавеской, которая падала сверху вниз и никак не могла закончиться.
— Медведь говорил человеческим голосом, — сказала Мессалина.
— Все языки и голоса мира имеют одно происхождение, они все вышли из одних уст и туда же войдут. Все языки когда-нибудь вернутся в одну гортань, они будут проглочены, как леденец, — сказал я.