— Правильно делает. Как без Амура можно жить? Зачахнешь. День и ночь только о нем будешь вспоминать.
— Старик впервые по-правдашнему плачет. Жалко его…
— Пожалел кого, — жестко проговорил Токто, — всегда мы такие жалостливые, все забываем, все прощаем. Плохо это!
Воротин знал, что хитрый У увозит с собой много пушнины. Но конфискацией занималась милиция. Когда милиционер сказал, что советская власть не разрешает вывозить за пределы страны пушнину, у старика подогнулись ноги, и он сел на пол. Охотники переглянулись, женщины прикусили губы.
— Пушнина советская, она добыта на советской земле, — сказал милиционер, — потому мне приказано забрать ее у вас.
— Разорили… — прошептал У. — Как буду жить?
— Как так? — спросил Лэтэ Воротина. — А мука, крупа, материи были его, он ведь менял.
— Это неправильно, — заявил Токто, — выгонять — выгоняй, но зачем отбирать последнее?
— Токто, я тебе все объясню, — сказал Воротин. — За границу советская власть никому не разрешает вывозить пушнину.
— Пушнина его, он за нее нам заплатил мукой, крупой, материями. Нельзя отбирать.
— Если мы не возьмем сейчас, отберут, когда он границу будет переходить. Такой закон. Если запрячет и тайно захочет перевезти, его арестуют как контрабандиста.
— Жить становится сложнее, всякие законы, — вздохнул Лэтэ.
— Раньше и слышать не слышали про такое.
— Верно, раньше и слышать не слышали, — сказал Токто, — жизнь меняется. Раньше следы наши оставались возле зимников да стойбищ. Теперь тропы пролегли в Николаевск, в Хабаровск, а Богдан даже живет на краю земли, в Ленинграде. Нанай добрались до края земли.
— Пушнина — богатство наше, — продолжал объяснять Борис Павлович. — Это мягкое золото, на нее мы можем купить всякие машины, пароходы, целые заводы. А если у нас больше заводов будет, то больше всяких товаров мы получим.
— Скажи, ты можешь у меня ружье отобрать? — спросил Токто.
— Нет, не могу.
— Не можешь, потому что ружье мое.
— Да, твое. Ты им добываешь пушнину, и никто у тебя не может его отобрать.
— Верно, потому что оно мое собственное. Вот и пушнина у торговца — его собственность.
— Я тебе все объяснил. Добавлю еще. Пушнина эта собрана за долги, давние долги. Сын заплатил за отца. А были ли долги у отца? Может, не было, а? Об этом много говорили, хватит. Торговцы вас обманывали, долги приписывали. Это-то ты знаешь? Говорят, из-за этого ты много ругался с У, рассказывают, чуть не убил однажды. Чего же ты теперь за него заступаешься?
Токто нечего было отвечать, верно говорил Воротин, он всегда недолюбливал хитрого У.