— Значит, нужно выпить их все, пока не поздно! Я два и вы два!
Доктор Норд схватил стеклянного амурчика и пирамидку.
— Взгляните!
Палец Айзенкопфа указывал туда же, куда светил фонарик, — вглубь ниши. На стене мелом было написано: «Ne buvez q'une seule!»[53]
— Должно быть, информацией заряжена только одна бутылочка. В остальных может оказаться яд…
Гальтон быстро поставил пузырьки на место.
Уровень желтой жидкости в склянках таял на глазах. Хотя все пробки были снова завернуты, процесс не остановился и даже не замедлился.
— Что делать, Курт?
— Не знаю… Еще полминуты, и будет поздно.
— Я выпью! И будь что будет!
Но который?
Взгляд Норда скользил с флакона на флакон.
ВНИМАНИЕ!
ВЫБИРАЙТЕ ФЛАКОН И ПЕЙТЕ,
ТОЛЬКО БЫСТРЕЙ, ВЛАГИ У ЖЕ ПОЧТИ НЕ ОСТАЛОСЬ!
НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ОШИБИТЕСЬ!
ЕСЛИ НЕ УВЕРЕНЫ, СНАЧАЛА ПРОЧТИТЕ ПОДСКАЗКУ, СОДЕРЖАЩУЮСЯ В CODE-2.
Тридцать секунд
— срок слишком маленький, чтобы логически обосновать решение. В таких случаях — Норд знал по опыту — остается полагаться на интуицию. Уровень желтой влаги в бутылочках уменьшался с одинаковой скоростью.
Все пузырьки были старинными, толстого, чуть мутноватого стекла. Но между ними имелась разница. Три флакона геометрической формы походили на аптекарские или химические емкости. Четвертый, изображавший купидона, скорей подошел бы для чего-нибудь парфюмерного. Если пить нужно лишь из одной бутылочки, то выбирать, наверное, следует эту. Она явно отличается от прочих.
Или это ловушка для дураков?
«Была не была», вспомнилась Гальтону труднопереводимая, но энергичная русская поговорка. Он открутил пробку, запрокинул голову и до дна, как рюмку водки, опрокинул содержимое флакона в рот. Вкус был знакомый, самсонитный.
Миновала секунда, другая, третья. Сердце учащенно колотилось, во рту от волнения стало сухо. Больше пока ничего не происходило.
Айзенкопф не терял времени. Не обращая внимания на коллегу, который, возможно, доживал свои последние секунды, биохимик хладнокровно смочил платок с трех концов жидкостью из остальных пузырьков. Едва успел — там было уже почти пусто.
— Попробую сделать анализ. Какие-то микрочастицы все равно останутся.
Доктор кивнул. У него в висках слышалось странное тиканье. Может быть, пульсация крови?
А что если он сейчас уснет мертвым сном, как это всегда происходило после доз самсонита? Айзенкопфу его отсюда не унести…
— Чувствуете что-нибудь? — с любопытством спросил бессердечный немец. — Если начинают холодеть пальцы или вдруг щекотание в области желудка — это скорее всего яд.