Но доводы разума слабели с каждой минутой.
Раньше Питер ужасно гордился тем, что умеет держать свои плотские желания в узде. Он восхищался своим благоразумием и выдержкой. Зов страсти казался ему чем-то достойным презрения. И вот его теории развеялись как дым. У Питера каждый раз темнело в глазах, когда Эйлин проходила мимо и край ее одежды случайно задевал его. Он знал, что отдал бы все, что имеет, за возможность остаться этой ночью с ней.
Эйлин разливала чай и пыталась поддерживать беседу. Но Питер едва отвечал на ее вопросы и, казалось, совсем не обращал внимания на то, что она говорит. Если бы так себя вел любой другой человек, Эйлин бы смертельно обиделась, но сейчас она инстинктивно чувствовала, что его молчание не имеет ничего общего с невежливостью и равнодушием.
Эйлин говорила без умолку, потому что знала, что стоит ей замолчать, и ничто уже не спасет ее. Как безудержно ее тянет к этому сильному мужчине! Сердце начинает колотиться сильнее при одном только воспоминании об их первом мимолетном поцелуе. А тот дождливый день, когда они точно так же сидели в ее квартире и пили глинтвейн! И ведь тогда на них было гораздо меньше одежды, чем сейчас…
Тогда мы еще слишком боялись друг друга, подумала Эйлин. Мы еще ничего не знали. А теперь сказаны все слова, и я не понимаю, какая сила удерживает меня, чтобы не броситься в его объятия!
Господи, что за неприличные мысли! — вспыхнула Эйлин, и ее рука дрогнула, просыпав немного сахарного песка на стол. Хотя почему неприличные? Разве стоит размышлять о правилах и мнениях других людей, когда она наконец обрела мужчину, о котором мечтала всю свою жизнь?
Эйлин замерла на месте, глядя на горку сахара, которая все росла, потому что песок по-прежнему сыпался с ложки. Питер все понял без слов. Он встал и обнял Эйлин. Дрожь прошла по телу девушки. Ей внезапно захотелось освободиться от его объятий и убежать куда-нибудь очень далеко, чтобы спрятаться от Питера, а главное, от самой себя и тех желаний, которые вызывали в ней его прикосновения. Но вместо этого она лишь крепче прижалась к нему.
Все пути к отступлению были отрезаны.
Питер чувствовал, как у него от радости перехватило дыхание. Эйлин не отодвинулась от него. Наоборот, он ощущал жар ее стройного тела так близко, что у него кружилась голова.
Его холодность окончательно исчезла, растворившись в потоке невиданного возбуждения.
— Я так люблю тебя, Эйлин, — хрипло прошептал Питер, вдыхая аромат ее волос.
На мгновение ему показалось, что такого просто не может быть. С какой стати фортуна расщедрилась и поднесла ему такой невероятный подарок? Чем он заслужил такое счастье?