— Ну что, задумался? Не можешь рацию забыть? — спросила Титова.
— Нет. Вот смотрю на них и думаю, что ждет их здесь? Вот этих ребят.
— Будут умными — Выживут. Это если повезет. А если нет, они знали куда идут.
— Да, знали. Я тоже знал и тоже рвался, но теперь думаю, что воевать нужно учить. Если солдат не обучен — он всего лишь мишень, а если он знает как себя вести на поле боя — он воин — солдат.
— Михайлов, ты что философ? Начитался чего-то?
— Так, ребята, погуляйте немного, я с товарищем лейтенантом поговорить хочу.
Прибывшие связисты отдали честь, и медленно пошли вдоль окопа, рассматривая его.
— Послушай, объясни мне одну вещь, — начал Гриша
— Что? Что ты хочешь услышать?
Григорий замялся. Он почувствовал, что в таком тоне откровенного разговора не получится. Гриша достал табак, скрутил самокрутку и закурил.
— Ты можешь честно, мне все в лицо сказать, или нет?
— Интересно, что именно ты хочешь узнать?
— Я для тебя что-то значу?
— Гриш, не пытай ты меня. Не надо.
— Не хочешь говорить, как хочешь. Знай, девушка у меня есть.
— Я знаю.
— Что ты знаешь?
— Про Таню знаю. Она девчонка хорошая, только ей тоже не везет.
— Почему?
— Да, сам знаешь, кто ей прохода не дает. Ревнует, угрожает, ужас!
— Ну, а она. А она с тобой хочет быть. Ночью мне рассказала. Я если честно, сама иногда думаю, что мы родственницы. Так похожи, аж самой удивительно.
— И что ты тогда за мной бегаешь. Ей хочешь хуже сделать?
— Нет. У меня к тебе совсем другое.
— Что, другое.
— Ну, ты конечно, симпатичный, но тут другое. Ты изнутри сильный.
— С чего ты взяла?
— Я вижу часто, как мальчишки после первого боя и первой разведки прячутся от всех. Думают, что их страх никто не заметит. Но такое поведение само за себя говорит. А ты, или на самом деле сильный, или дурак законченный.
— Чем же я так себя выдал? Если честно, мне было страшно в разведке, когда немец рядом ходил и стрелял.
— Ну вот, ты же выжил.
— А что могло быть по-другому.
— Могло. Одни сдаются, другие в бой лезут, а третьих вообще домой отправляют, в тыл. Люди с ума сходят.
— Значит, я молодец, сумел выстоять, — улыбнувшись произнес Григорий.
— Вот именно сумел. Я бы, если бы не она, тоже с тобой бы… Но, знаю, ты честный. И пусть у вас любовь тяжелая, тайная — я помогу. Ты такой… Мне кажется, что эта война вот таких и боится. А эта пробитая рация — знак. Она не может тебя взять. Если честно, я такого искала. Я верю в судьбу. Ты неделю на фронте, а уже и повоевал и в разведку сходил. Все это не просто так. Танька молодец, что решилась и объяснилась. Ты смерть от кого хошь отгонишь.