секретаря Демиурга: он должен тщательно собирать пыль, брикетировать ее
и сдавать под расписку!
«Золотое Руно», полученное Бендером — символ окончания Великого
Делания. Награда. Не означает ли это, что Бартини — человек, ставший
прототипом тайного героя Ильфа и Петрова — владел Философским Камнем?
Вспомните «Стальную птицу» Аксенова, полную намеков на Бартини: алхимики, получившие Камень, именовали себя Птицами, Адептами или
Мастерами. МАСТЕР — прочитали мы, сложив буквенные индексы самолетов
Бартини. Но оказалось, что в архиве Минавиапрома сохранился еще один
бартиниевский проект — Ф-57.
Мастер Ф.?
А теперь вернемся в Париж 1912 года: юная Вера Мухина знакомится с
отцом и сыном (или все-таки братья?) Бертини (Бортини?) и до самой смерти
помнит об этой встрече. В 1937 году Мухина снова едет в Париж — для
авторского надзора за монтажом гигантской статуи, — и виновником этого
события оказывается Иофан — друг Бартини!
В середине августа 1937 года, в канун Дня Воздушного флота, Бартини
шел со своим замом М. Бондарюком с Большой Ордынки. Возле ГУМа он
раскланялся с какой-то женщиной. Когда отошли подальше, барон сказал:
«Жена начальника военной разведки». Этот маленький эпизод подтверждает, что Бартини был хорошо знаком с комиссаром 2-го ранга Яном Берзиным.
Известно также, что муж Мухиной — доктор Алексей Замков — был домашним
врачом Берзиных. В тридцать пятом году именно ему доверили проводить
медицинское освидетельствование всех нелегалов, отправляемых за границу
Разведупром. Сам Берзин весной и летом тридцать седьмого года несколько
раз посетил Париж, где руководил работой своих людей на Всемирной
выставке и переброской в Испанию советских военных.
Для строительства павильона и монтажа гигантской статуи в Париж
выезжала группа инженеров и рабочих. Возможно, конструктор был включен
в нее стараниями Берзина — под другой фамилией. Казневский писал (со
слов З.Б.Ценциппера), что летом 1937 года Бартини несколько недель
отсутствовал в Москве, из-за чего срывался график работ по доводке
самолета «Сталь-7». Время было тревожное, люди нервничали… А незадолго
до ареста на столе главного конструктора видели бюллетень Парижской
выставки.
Иофан построил для молодого барона виллу в окрестностях Рима —
явочную квартиру коммунистов. Но членство Бартини в итальянской
компартии — дело темное: «красный барон» не значился в списках ни под
одним известным нам именем — Бартини, Орос, Орожди и Формах, — и мы
вправе усомниться насчет конспиративной виллы под Римом. А вот у
булгаковского иностранца вилла была, — правда, во Франции. Коровьев