Доктор наук взглянул на меня в упор:
– Была слежка? Когда именно?
– Когда мы пешком возвращались сюда, проверив последнего в вашем списке.
– И кто следил? Как он выглядел?
– Не знаю. Я просто почувствовал, что за нами следят.
– Маргарита тоже почувствовала слежку?
– Нет. Только я.
Параманис кивнул с таким видом, как будто это круто меняло дело.
– Ладно. Я учту. И постараюсь выяснить, не показалось ли вам что-то, чего не было на самом деле. Теперь несите торт на кухню, потом приходите в гостиную. Мы ждали вашего прибытия. Будут отчитываться поисковики…
Я почувствовал себя скорее польщенным, чем виноватым. Первый раз в жизни кто-то ждал моего прибытия, чтобы отчитаться. Кивнув, я прошествовал на кухню, впихнул торт в холодильник и бодро вернулся в гостиную. Все действительно уже сидели там, и, судя по их неодобрительным лицам, включая и Маргаритино личико, мое опоздание никому не понравилось. Еще бы… Раз опаздывает, значит, чувствует себя выше остальных. Кому это понравится?
Я сел, и Параманис кивнул Вере. Видимо, ее посещение места преступления не прошло безрезультатно. И ночью она выполнила свою функцию антенны. Учитывая, что Вера единственная из нас не подверглась испытанию, это было интересно. К тому же она так редко говорила, что было просто приятно услышать ее голосок, немного сонный, немного не от мира сего, растягивающий слова.
– Ну… я не знаю… я просто видела… – Она беспомощно оглядела нас. – Просто сон…
Параманис подошел к ней и отечески погладил по плечу.
– Что вы видели, Вера? Расскажите нам.
– Нас ведь отвезли туда… Понимаете? Где расстреляли эту машину… И потом привезли в больницу. К этому… Ну я и увидела…
– Что? – терпеливо переспросил Параманис.
– Это он… Он организовал.
Вера замолчала. Потом встряхнула волосами. Глаза ее потускнели. Погрустнели тоже.
– Он. Второй. Который лежит в больнице.
– Инкассатор? – поинтересовался Никанор.
Она кивнула:
– Я видела его. Во сне. – Худенькие плечи Веры поникли.
– Опишите свой сон, Вера, – предложил Параманис. – В подробностях. Что вы видели?
Все так и впились в нее. Видно было, что это ей неприятно.
– Подождите секунду, – сказал я. – Я сейчас.
Взгляды переместились на меня. Недоуменные. Но мне было наплевать. Я быстро вышел из гостиной, прошел на кухню, вытащил свой торт, отрезал огромный кусок, положил его на тарелку, приткнул рядом ложку, вернулся в гостиную и сунул торт Вере:
– На, возьми, Верочка. Так тебе будет легче рассказывать.
Она с благодарностью взглянула на меня. Даже покраснела чуть-чуть. Потом положила тарелку с тортом на стол. Но по-моему, ей действительно стало легче.