Олта говорила еще что-то, а я встала, подошла к ней сзади и обняла, потираясь щекой о плечо женщины.
– Спасибо вам.
Мне там много хотелось сказать… За столько поблагодарить. Храмовницы не только спасли мою жизнь в новом мире, они спасли мою веру в людей, спасли мою душу. Что бы стало с глупой наивной Лисичкой, верившей в сказки, если не эти женщины? Что бы от меня осталось? Усталая, злая на весь мир, новый и такой непонятный, лелеющая свою ненависть, взошедшую на почве, подготовленной к любви… Вот только улыбка и забота может творить чудеса. А я всю жизнь с удовольствием подставляла свою буйную рыжую головушку к протянутой руке, ожидая не удара, а ласки. В который уже раз поплатилась за это, вот только вновь и вновь меня заставляют верить в лучшее. И если однажды не получилось, это не значит, что теперь так будет всегда.
Рейвар же… можно считать – мне просто не повезло. Глупо было считать, что вот он мой идеальный мужчина. Ведь даже в сказке всё не бывает так просто. Ох, сколько еще мне оплакивать потерю такого друга как ты?
– Не горюй, Лисавета, понапрасну, – похлопала меня по руке Отла. – Жизнь еще до конца не прожита. Там, глядишь, и наладится. Лучше на-ка. Вчера церемонию проводила, вспомнила.
На ладошку легло тяжелое мужское кольцо, внутрь которого оказалось вложено мягкое перышко с подпушка – белесое, с рыжей окаемочкой. Так вот зачем он устроил этот цирк, всего-то из-за перышка! И выходит… знал что я в храме.
У-у! Сколько еще этот ушастый Вареник нервы мотать мне будет? Мало я его покусала, ох мало! Надо было ради справедливости спереди кусать.
Попрощавшись с женщинами храма, я перекинулась крылатой лисицей и, помахивая хвостом, ушла в рассвет. Правда, через несколько секунд Олта прочила маленькую нотацию, по поводу абсолютного топографического кретинизма глупых девиц хвисьей породы, и мне пришлось, стыдливо прижав ушки, разворачиваться на север. Такую картинку поломали. Зато время сэкономили.
*Зажатый в кулаке большой палец символизирует ребенка во чреве. При молитве всебогине, женщины прикладывают его к животу, а мужчины собственно к паху… хорошо хоть последние не так часто молятся ей.
Глава 3 Всё выше и выше…
Искала маленький и аленький – нашла большого и волосатого. Из дневника Настеньки
Если поначалу настроение было бодрое, и я бы даже сказала боевое, то к вечеру я загрустила. Топаешь тут бесы знают куда, по заданию (не могу себе этого простить) блондинки. То есть блондина. Кошмар! И если мои забеги по замку можно списать на временное помутнение рассудка в связи с ожившей сказкой, то нынешнее поведение объясняется только одним – глупостью.