Вика рассмеялась, откидывая голову назад.
– Ты-то сам веришь в то, что говоришь? Блинов и сантименты! Never! Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! Скажи честно, Сергеев, он к тебе с какими-то предложениями подъезжал?
– С непристойными?
– Тьфу на тебя! Чего ты юродствуешь?
– Варвара ты любопытная! Ну поверь, не было никаких предложений! Так, туманно, он говорил, что можем горы свернуть вместе... Но ни слова конкретно! Ты удовлетворена, госпожа следователь?
– Я не для себя спрашиваю.
– Да, я догадываюсь... Как всегда, силишься понять и разобраться.
– Угадал. Кстати, где третья чашка кофе? Обещанная?
– Уже готова.
Михаил снял джезву с огня – густая пенка шапочкой накрывала узкое горло медного сосуда.
– Но и ты скажи мне, в благодарность за кофе, как тебя заставили молчать?
Вика посмотрела на него невинными глазами. Настолько невинными, что поверить в такую невинность было просто невозможно. Особенно если хоть немного знать хозяйку взгляда.
– Меня? Молчать? О чем ты?
Сергеев посмотрел на нее с укоризной.
– Вика, неужели я так похож на наивного?
– Миша, а при чем тут наивность?
Тут уже рассмеялся Сергеев. Это действительно было забавно. Неожиданный вопрос пробил самоуверенность Плотниковой, как тяжелая арбалетная стрела пробивает кольчугу: навылет и со звоном. Растерявшаяся Плотникова – м-да, это зрелище. Интересно, как она развяжет ситуацию: лгать – глупо, говорить правду – не входит в планы. Надо помочь слабой женщине...
– Не хочешь говорить, не говори, – сказал он мягко, – я настаивать не буду. Хочешь, я расскажу тебе свою версию событий?
– Мы не опоздаем?
– Мы не опоздаем. А если опоздаем – Блинчик подождет. Он сейчас икает, бедолага. Ну так что? Послушаешь?
– Ты, – сказала она, щурясь, – что собираешься делать? Демонстрировать свою проницательность?
– А что, не надо?
– Интересный ты тип, Сергеев. Не надо. Спрашивай.
– Ты тоже, моя милая, женщина небезынтересная. Долго занималась этим делом?
– С девяносто четвертого. Готовила серию статей и передачу для телевидения.
– Что-нибудь вышло?
– Не-а. Две статьи в урезанном виде. Ну что-то вроде: если кто-то кое-где у нас порой...
– И все?
– И все, – сказала она, глядя на него поверх края чашки все с той же невинностью, – а что могло быть еще?
– Никто ничего тебе не говорил? Ничего не обещал? Ничем не грозил? Никто не предлагал выкупить материалы?
– Ну, предлагали, – неохотно сказала она.
– Блинов?
– Ты что? – удивилась Плотникова. – Разве мы будем ручки пачкать? Этим есть кому заняться.
– Но ты уверена...
– Да, я уверена.
– Ты взяла деньги?