Здесь же все было по-другому и меж древесных стволов набирали силу и кустарник, и высокие травы. По земле сновало множество насекомых, а на ветках попадались летучие ящерицы.
По краям этой зеленой реки жизни тянулись дорожки из цветущих растений, тех, которым требовалось больше солнца.
— Как тут красиво, Ферлин, почему никто сюда не переезжает? Почему мы живем на такой некрасивой пустоши, если за холмами так хорошо? — спросил Джек, вертя головой и подмечая все новых, невиданных прежде животных и растения.
— Два раза в год здесь поднимается вода, оставляя сухими только вершины дюн. Поэтому сверху что-то растет, а ниже лишь песок, как на обычной пустоши.
— А почему здесь так много следов? — спросил Джек, замечая тропинки, которые то сходились в узких местах, то разбегались там, где дюна была шире, а леса на ней больше.
— Сюда многие ходят. Охотники на сапиг, сборщики ягод…
— Ягод? Они же все ядовитые?
— Необязательно собирать их для еды. Из ягод делают краски, чернила и даже лекарства. Рокшу, например, принимают в Нуре в аптеке Цукера по четыре лиры за большое ведро.
— А дрова никто не берет…
— Тащить их через холмы желающих не находится, — усмехнулся Ферлин.
— Да. Хорошо, что есть холмы, а то бы и от этого леса ничего не осталось, — сказал Джек и вздохнул.
— Если бы не холмы, все дрова вывезли бы в Нур на машинах.
— А почему ты себе машину не купишь?
— На какие шиши? — полуобернувшись, спросил Ферлин.
— Но ты же бывший солдат, Ферлин. У тебя ранения были…
— И что?
— А то. Хэнка из деревни знаешь?
— Знаю.
— У него племянник солдатом был и ранения имеет. Так он на пенсию такой дом в Нуре отгрохал, что только держись. И никакого железа, только из кирпича. И автомобиль купил настоящий, на бензине работает. Правда, говорят, неновый. Но все равно хорошо.
— А в деревне думают, что раз солдатом был, значит, денег куча? — спросил Ферлин и поправил на плече ружье.
— А разве нет? У нас на пустоши все парни в вербовочной конторе перебывали, только никого не берут…
— Дураки, — обронил Ферлин и покачал головой.
— Почему?
— Да потому, что не все солдаты возвращаются с деньгами.
— Как это?
— Очень просто. Если довоевал до конца контракта, то да, пенсия будет хорошая. Думаю, этот племянник Хэнка получает лир триста…
— Ого!
— Не так уж и много, был бы унтер-офицером, получал было вдвое больше. Но дело не в этом. Если ты не дослужил свой срок и тебя уволили по ранению, то получаешь самый минимум — шестьдесят лир и точка.
— Шестьдесят лир? — переспросил Джек и вздохнул. Если бы у них с матерью были такие деньги, он был бы счастлив. А так Джек, как и все его сверстники, мечтал только о возможности завербоваться в армию, в здешних местах работы не стало никакой, в особенности с тех пор, как иссякли все источники минатурита — ценного металла, которого было много во всей этой брошенной технике.