– Верно.
Толстощекий подбежал к столу и зашептал что-то на ухо аскетичного монаха. Лицо старшего дознавателя нахмурилось. Что-то явно пошло не по той колее. Малышев занервничал:
– Что случилось?
Толстощекий, повинуясь шепоту главного, выбежал из шатра.
– Что-то не так?
– Все так… Все так, шевалье.
За пологом шатра послышалось бряцанье стали и внутрь ввалились сразу пятеро вооруженных кнехтов во главе с толстощеким. Воины окружили Костю плотным кольцом, в руках каждого блестела обнаженная сталь.
– Э-э-э? Какого?!
Боэмунд, скучавший до этого момента, подобрался. Телохранители попробовали заслонить господина, но мощный лангобард отодвинул охрану и подошел к суетящимся следователям.
– Из-за чего вся кутерьма? С каких пор пришедшего с повинной встречают, как беглого вора?!
Толстощекий помахал в воздухе скрученным обрывком коры, секунду назад извлеченным из свертка с письмами.
– Этот человек, Костья из Полацка, оруженосец рыцаря Тимо, не просто устроил запрещенный поединок, неугодный Господу! Он вошел в сношения с врагами за стенами крепости и задумывал вероломное предательство! Но, хвала Господу, его переписка попала в руки верных Церкви и гнездо измены будет разрушено!
Малышев, опешивший от такого обвинения, попробовал возразить:
– Вы что-то…
Ему заткнули кляпом рот.
– Подробности нам еще предстоит узнать, – вещал толстощекий, – но вот послание, которое люди вашего племянника Танкреда подобрали у одной из стен цитадели… Тут письмена незнакомые никому из сведущих в языках братьев, сиречь явная криптозапись… Письмо, которое не разгадал никто из тех, кого специально обучали читать любой язык обитаемого мира?! Для чего такая скрытность?! Для измены, сие не подлежит сомнению!! А внизу приписка на латыни, чтобы письмо попало в руки, кого следует… Видите, ясно читаемо: "Kostja Malini".
Он торжествующе ткнул пальцем в связанного русича.
– Он!
Боэмунд взял в руки листок и задумчиво посмотрел на связанного по рукам Малышева.
Толстощекий подошел к князю.
– Мы долго искали этого Костью… А он сам явился в руки… Вашей заботой, мой принц. Сразу видно, Господь заботится о верных своих!
Сицилиец нахмурился.
– Думаю, что первым стоит спросить того, кого обвиняют.
– Это дело церкви! – обрезал толстощекий, но князь, казалось, даже не обратил внимание на эту реплику.
– Достань кляп из его рта.
Один из телохранителей подошел к Малышеву. Кнехты церковников зашумели и попробовали заслонить пленника, но лангобард, мало уступающий габаритами господину, одной рукой отодвинул всех, кто стоял на пути.
– Это дело церкви! – настаивал толстощекий.