– Я к вам с… со срочной вестью.
Темноволосый поднял взор.
– А… Это ты, – он сделал знак и охрана покинула шатер. – Что привело? Есть новости?
Монашек склонился ниже, предчувствуя гнев.
– Тех, кого вы ждали, схватили люди папского легата Адемара.
Темноволосый скривил мясистые губы сластолюбца и удивленно переспросил:
– Адемара? Ему то что понадобилось?
– Обвиняют в сговоре с защитниками крепости и измене.
Грек хмыкнул.
– Это даже лучше… Взяли всех? Их вещи еще при них или остались в лагере? Где их держат?
Монашек покачал головой:
– Князь Тарентский взял пришельцев под свою опеку и увез обратно к себе. Это – норманнский лагерь, там у легата власти немного. Лангобарды признают только своих вождей.
Византиец усмехнулся:
– Не беда… Так даже лучше… Ничто не открывает двери столь легко и быстро, как золото, колос. Вот самый универсальный ключ. А в лагере сицилийцев, если правильно подойти, желающих стать ключниками найдется даже больше, чем нужно. Ты знаешь, где пришлые расположились?
– Могу узнать.
– Постарайся… И не будь я Михаил Анемад, если мы не выполним задание еще до воскресенья.
Утром в лагерь прискакал запыленный гонец. Худшие слухи подтвердились. Граф Эдесский сообщал, что три последние недели его осаждало несметное полчище мусульман. Сельджукские эмиры и беки призвали к оружию всех, кого смогли, и вышли на бой с христианами. Ведет их Кербога, мосульский эмир на службе сельджукского султана Бэрк-Ярука. Все земли империи тюрков прислали войска в этот поход. И хотя в рядах воинов ислама нет единства, зато хватает опытных военачальников. Балдуин оценил силы врага в триста тысяч воинов, но возможно, что под стены Эдессы многие из беков не успели дойти. Так что в гости к Антиохии надо было ожидать как минимум не меньше.
Еще Балдуин писал, что неудачные штурмы проредили ряды мусульман и остудили их пыл, да и с запасами продовольствия сельджуки явно прогадали. Советовал не мешкать с приступом и брать твердыню, пока противник не зажал паломников между побережьем и крепостью.
Вожди похода собрались на совет. Предыдущие встречи, должные решить будущую судьбу Антиохии, показали, что между союзниками мало единства. Боэмунд с норманнами, и граф Тулузский с франками придерживались противоположных взглядов.
Раймунд требовал после сдачи крепости отдать ее в руки представителей кесаря согласно клятве, данной в Константинополе. Сицилиец настаивал на том, что Комнин не выполнил своей клятвы – не дал ни войска, ни необходимой помощи после взятия Никеи. Весь поход католики полагались на свои силы, и не стоит передавать результаты его в руки тех, кто к победе не причастен.