От пристани до "Пей-Хо" надо было переплыть расстояние около версты и можно было опасаться, что при значительном волнении две девочки-китаянки — одна 13, другая 14 лет, заправлявшие нашим сампангом, не выгребут, но ничего — справились как нельзя лучше. А трудность увеличивалась еще тем, что закупоренный ящик с моими вещами, не установившийся на дне лодки, пришлось поставить на носу, на полупалубе: отягощая нос, этот лишний груз должен был затруднять и все управление лодкой, тем не менее наши маленькие лодочницы таким наметанным глазом всегда умели заранее рассчитать удар идущей волны и так ловко поставить в разрез ей нос сампанги, что оставалось только удивляться их замечательному умению и хладнокровию, каковые вырабатываются, конечно, только опытом и привычкой к морю еще с колыбели, — а колыбелью для них, без сомнения, была та же самая лодка. Мы было стали требовать на пристани, чтобы нам дали взрослых гребцов, как более надежных, но оказалось — нельзя: очередь, а против закона очереди, установленного самими лодочниками и строго ими соблюдаемого, ничего не поделаешь. Очередь была за лодкой двух девочек-сироток (у них недавно умер отец): и этого права уже никто не смел перебить у них. По отцу они принадлежали к корпорации лодочников, содержащих перевоз на главной городской пристани у Прайя Педдар, что против часовой башни, и по смерти его унаследовали, вместе с сампангом, все его права, как члены данной корпорации. Каждая пристань имеет здесь свою особую артель перевозчиков, со своими уставами и правилами, выработанными самостоятельно, вне участия правительственной администрации, которая ведает только числом лодок и перевозчиков каждой пристани и устанавливает для них известную таксу за конец до разных определенных пунктов. Но сверх этих, так сказать, штатных перевозчиков в Гонконге, по словам Томсона, находится более тридцати тысяч семейств, живущих в своих сампангах и существующих рыбною ловлей или перевозною службой при кораблях, стоящих на рейде.
Мы поблагодарили наших смелых лодочниц надбавкой сверх положенной таксы, чем они остались чрезвычайно довольны и проводили нас на борт поклонами и светлыми улыбками, с присовокуплением каких-то добрых напутствий и пожеланий по-китайски.
Капитан наш оказался "любителем" тайфуна. Когда его спросили, не рискованно ли пускаться в море в такую погоду, он ответил:
— Ничего. Я даже буду рад. Мне еще не доводилось видеть настоящий ураган в Желтых морях, и было бы любопытно сравнить, таков ли он, как в океане. Конечно, — прибавил он, — очень может быть, что потеряю одного, двух матросов, но что ж из того? Судно, надеюсь, выдержит.