— Парни, кто готов в рукопашку с дикарями схватиться?
Первым вышел брат майора, Денис Еременко, командир первой группы. За ним вслед два его сержанта, четвертым вызвался Филин, мой комод, а уже за ним, отчего-то и я решил погеройствовать. Жизнь одна, а тут так складывается, что вариантов уцелеть совсем немного. Посмотрим, каковы «беспределы» один на один, и без оружия. С тоской я взглянул на ТТ, и оставил его вместе с автоматом, ножом и гранатами Глазу.
— Если что, тебе сгодится, — перед тем, как выйти на поляну, сказал я пулеметчику, у которого ни одного патрика не осталось.
Как древние гладиаторы, мы остановились напротив своих набычившихся противников, на мгновение замерли в ожидании сигнала и, по резкому окрику с вражеской стороны, бросились вперед. Крепыш, который достался мне, расставил перед собой руки и попытался ухватить меня за одежду. Стойка у него борцовская, такой боец если ухватит за шею, то запросто мне ее сломает. За последние месяцы, кое в чем я поднаторел и всю нехитрую тактику «беспредела» понимал. Уклонившись от его броска, ничего нового придумывать не стал, а резким ударом с правой, пробил ему в висок. От такого удара, бывало, что быки двухлетки в себя не сразу приходили, а для человека, если дикаря можно так назвать, он оказался смертельным.
Противник рухнул в траву, а я бросился на помощь к Филину, которого сразу двое крутили, причем на показ и видимо, красуясь перед своим вождем. Дикари прижали сержанта к земле, и неспешно давили на него сверху, думается, хотели ему хребет переломить. В полуметре от увлекшихся развлечением своего вождя «беспределов», подпрыгнув вверх, с ноги врезал одному в грудь. Тот, которого я свалил, слетел с тела Филина, а я тоже не удержал равновесия и рухнул на него сверху. Раздумывать было некогда, навалился на дикаря сверху и начал молотить его кулаками по лицу. Удар. Удар, Удар. Лицо противника превратилось в кровавую кашу, и сколько я его бил, не помню, какое-то исступление накрыло. Пришел в себя, только оттого, что меня ударили в бок. Перекатился через себя, вскочил и был готов продолжить бой. Однако дело было сделано. На поляне остались только я и Еременко-четвертый, ногами добивающий того дикаря, который меня в бочину с ноги пнул. Кроме нас, еще был Филин, но он еле дышал.
Подхватив сержанта под руки, потянул к своим, передал его на попечение санинструктора и рухнул под дерево. Следом за мной подошел обессиленный капитан Еременко, упавший рядом.
— Молодца, Мечник, — он хлопнул меня по плечу и, посмотрев на полянку, где выходили на бой новые пятерки, добавил: — Гады, борцы фиговы, сразу же моих парней заломали, и на Филина набросились. Если бы не ты, то победа за ними осталась.