– Кое-что заподозрили?
– Он явно был ей не пара.
– И что же вы заподозрили?
– Семейство Беллони не из бедных.
– А кто этот человек? Где он живет?
– Он, верно, надеялся с помощью Розанны прибрать к рукам все состояние семейства. А когда у него это не выгорело, он переключился на ее сестру. – Синьора Изелла слегка содрогнулась. – Как сутенер, паразитирующий на женщине из-за денег.
– Как его зовут?
– Вроде отца Розанны, точнее, ее отчима. Тот тоже был южанином и женился на богатой женщине, чтобы прибрать к рукам ее денежки.
– Кто был любовником Розанны?
– Я никогда не говорила, что Розанна и этот тип были любовниками.
– Кто он?
– По-моему, он ушел с работы вскоре после того, как Марию-Кристину поместили в приют. Уехал куда-то в Лигурию – то ли в Вентимилью, то ли в Империю, а может быть, и в Сан-Ремо. Уехал с сыном.
– Его имя, синьора?
– И вы думаете, что через столько лет я смогу его вспомнить? Имя ничтожного коротышки из Салерно? – Она усмехнулась, поглядев на Боатти, и отхлебнула чаю.
Ее редкие седые волосы были слегка подсинены.
Борис Годунов
– Ответил женский голос, комиссар.
– Это была домработница. Она приходит два раза в неделю.
Одна рука лейтенанта Пизанелли покоилась на рулевом колесе. Другой он приглаживал свои длинные прямые волосы, обрамлявшие лысую макушку.
– Слишком сексуальный голос для домработницы. Акцент вроде латиноамериканский.
– Займись-ка лучше своими делами.
– Как вам будет угодно, комиссар. А домой вам я звонить больше не буду.
Тротти откинулся на пассажирском сиденье.
– Это тебе Ева сказала, где меня искать?
– Ева-домработница? – Пизанелли пытался подавить улыбку. – С такой домработницей и я бы не прочь познакомиться.
День клонился к вечеру, но было еще очень жарко. Леденцы у Тротти кончились, и его слегка подташнивало. После сладкого чая синьоры Изеллы осталось горькое чувство. Теперь Тротти охватила усталость; ему хотелось закрыть глаза и уснуть. Но когда за рулем сидел Пизанелли, он предпочитал глядеть в оба. С регулярными интервалами мимо них проносились огромные щиты, выстроившиеся, словно охранники, вдоль рисовых полей и рекламирующие продукцию городских скорняков и кастрюли из нержавеющей стали.
Купол собора и обстроенные лесами башни на площади Леонардо остались позади на западе.
Пизанелли включил радио и настроил его на станцию, передававшую классическую музыку. «Борис Годунов». Когда автомобиль проезжал под каким-нибудь мостом или катился вдоль высоких кирпичных заборов, музыка пропадала.
Они добирались в Гарласко проселочными дорогами. Время от времени Пизанелли обгонял велосипедистов и грузовики с уединенных ферм.