– Ладно, – сдался я, – и что в свете вышесказанного от меня требуется?
– Мы считаем, что похитители увезли ваших друзей туда, где растут молодильные яблоки. Дело в том, что у моего хозяина тоже похитили… – Правич замолчал, словно раздумывая, стоит ли говорить такое подробности, – …старшую дочь. И пригрозили убить ее, если он расскажет о произошедшем. Случайно узнав о ваших проблемах, лорд Эрбус решил помочь вам всем, чем может. Я расскажу о собранных нами крохах информации. Главное условие: сохранить операцию в тайне, иначе убьют его дочь. И у вас есть собственный стимул: выручить друзей и набрать яблок. Я снабжаю вас необходимым, а в благодарность за это вы спасаете его дочь Маргариту. Мы не будем просить яблок, они лорду ни к чему. Единственной мечтой на старости лет для него стало желание увидеть свою дочь живой и невредимой.
Я глубоко вздохнул:
– В чем смысл похищения его дочери?
– Пока она у них, он и пикнуть не смеет. Кроме того, ради сохранения ее жизни лорд обязан уничтожать любые сведения о молодильных яблоках повсюду, куда дотянется. Скорее всего, вам предложат то же самое.
Логично.
– Кто вам рассказал о моих проблемах?
Правич постучал пальцами по стене, не зная, отвечать ли на вопрос. Не выдержал моего пристального взгляда и решился.
– У меня есть друзья среди верхних чинов, они рассказали, что у вас похожие неприятности. Но это строго между нами, иначе им грозит суровая кара.
Сквозь щель под дверью просунули сложенный вчетверо листок.
Мы одновременно посмотрели на свернутый прямоугольник бумаги, затем Правич поднял его и передал мне.
– Это вам!
– Догадываюсь! – ответил я, принимая листок из его рук. – Неугомонный консьерж разбрасывается записками с вызовом на дуэль в память о погибшей совести?
Правич не ответил, но посмотрел на листок с большим интересом. Я развернул бумагу и вслух прочитал:
– «Уважаемый Иван-царевич! Ваши друзья отныне являются гарантами того, что вы будете держать язык за зубами…»
– Это оставил похититель! – воскликнул Правич. Он вздрогнул и отскочил от двери, когда я резко опустил листок и метнулся к мечу.
– Стой! – прокричал я, выбегая в коридор.
– Я помогу его поймать! – Правич выбежал следом и метнулся вниз по ступенькам. – Далеко не убежит!
Я остановился: почему-то показалось, что после передачи письма «почтальон» не спускался, а поднимался по ступенькам. Бросившись наверх и выскочив на верхний этаж, я увидел, что человек в запыленной одежде поднимается на чердак, перешагивая через последнюю, верхнюю ступеньку. После моего грозного окрика он заторопился в удвоенном темпе.