Хейл два часа кряду возмущался, что им приходится жить в такой дорогой гостинице, хотя с его гонорарами и «платиновыми» компакт-дисками он мог позволить себе не думать о таких мелочах. Элизабет пыталась убедить его, что жизнь стоит гораздо дороже, чем несколько долларов в день, на которые выросла цена за проживание. Про себя она добавила к списку его недостатков еще один: «Скряга!»
Все утро она праздновала победу: служба безопасности в этом отеле была гораздо надежнее, так что теперь можно хотя бы не волноваться, что кто-нибудь сумеет пробраться в номер. Но радовалась она недолго — очень скоро Хейл собрался покинуть гостиницу.
— Нет, нет и нет! — возмутилась Элизабет. — Ты никуда не пойдешь!
— Эй, не надо строить из себя мою мамочку! — воскликнул Хейл.
— Ты согласился, что тебе нужен телохранитель. А теперь снова ведешь себя так же безответственно, как и раньше!
Хейл закусил губу.
— В общем, так: ты либо идешь со мной, либо остаешься. Но я иду в любом случае, ясно?
— Хейл, неужели ты не понимаешь, что эта женщина довольно хорошо тебя знает? Иначе откуда бы у нее была информация о том, что мы остановимся в Галвестоне? Откуда у нее адрес дома Чарли? Она знает тебя! Пожалуйста, останься в номере! Не выходи без лишней необходимости!
— Домашний арест? Еще чего! — Хейл двинулся к двери.
— Не говори глупостей, при чем здесь домашний арест? Что плохого в элементарных мерах предосторожности?
— Да все газеты писали, что я остановлюсь в Галвестоне, Лиз! — закричал Хейл. — Хватит сходить с ума! Я ухожу, мне пора! — Хейл громко хлопнул дверью.
Да что ж это такое?! Элизабет трясло от возмущения. Все, что ей сейчас было нужно, так это пара часов медитации, чтобы привести мысли и чувства в порядок, но необходимо было остановить этого самонадеянного безумца, и она бросилась вслед за Хейлом.
В роскошном лимузине, который подали к подъезду Хейл и Элизабет сели как можно дальше друг от друга. Элизабет не имела ни малейшего представления, куда они едут и зачем.
Лимузин въехал на территорию больничного комплекса и остановился в ряду машин «скорой помощи».
— Зачем мы здесь, Хейл? — спросила Элизабет.
— Сама увидишь.
Вывеска на дверях гласила: «Центральная детская больница штата Техас». У входа их ждали Лео и стайка взволнованно щебечущих медсестер.
Не меньше четырех часов Хейл и Элизабет ходили по больнице, заглядывая во все палаты, где певца восторженно встречали ребятишки. Кое-где Хейл пел, кое-где раздавал автографы или просто ободряюще улыбался и разговаривал с больными детьми. Все это время Элизабет не могла прийти в себя от удивления: да что же представлял собой Хейл на самом деле?