А когда я вернулся к нам в отель, я тоже плакал, — бывают случаи, когда и мужчине плакать не стыдно. Она не спала; по тому, как она была одета, было видно, до чего холодно она меня встречает. Кэри никогда не надевала на ночь пижамных брюк, если не хотела показать свою обиду или равнодушие, но когда она увидела, что я сижу на краю кровати и еле сдерживаю слезы, гнев ее прошел.
— Ну чего ты расстраиваешься? Как-нибудь выпутаемся. — Она выскочила из постели и обняла меня. — Милый, я так нехорошо себя вела. Ведь это с каждым может случиться. Мы не будем есть рогалики с кофе, перейдем на мороженое, а «Чайка» непременно придет. Рано или поздно.
— Пусть она никогда не приходит.
— Не отчаивайся, дорогой. Все ведь проигрывают.
— Но я же не проиграл. Я выиграл.
Она перестала меня обнимать.
— Выиграл?
— Я выиграл пять миллионов франков.
— Так почему же ты плачешь?
— Я не плачу, я смеюсь. Мы теперь богаты.
— Ах ты негодяй, — сказала она, — а я тебя жалею. — И она снова залезла под одеяло.