— Кто?
— Валь, я тут. Открой.
— Сейчас, — донеслось из-за двери.
Загремел замок, потом еще один, и дверь открыла Валентина. Как она изменилась! Прически не было, была спутанная копна каштановых волос. Видимо Валентина вымыла голову, но не высушила ее феном и даже не причесывала, а волосы высохли сами по себе. Она была закутана в махровый купальный халат с синими драконами, и молча смотрела на Алекса.
— Что с тобой? Можно войти?
— Проходи, — прошелестела она.
— Ты вся дрожишь. Ты что, заболела?
— Пока нет.
— Давай говори, что случилось?
— Случилось… Со мной.
— Что? Ну? Рассказывай.
— Только не говори ничего, пока я не закончу. Хорошо? Я возвращалась пешком с работы. Поздно, темно уже, фонарей мало, некоторые не горят. Там еще и пусто, сам знаешь. Я уже почти до самого проспекта дошла, а тут какие-то юнцы меня схватили и затолкали в подъезд, вытащили ножи и говорят, мол, если закричишь — прирежем — и рвут воротник. Ситуация, черт бы ее побрал. Ну, что мне было делать, я все сама и расстегнула, чтобы они не порвали, а те, стоя, по очереди, все подряд…
— Гады! — Алекс застонал.
— Потом они куда-то убежали, а я еле-еле иду, больно, голова дурная, перед глазами все плывет… Не помню уж, как и пришла домой, а муж уже на кухне, у телевизора сидит, жует чего-то. Я вся помятая, грязная, заплаканная, а он ничего и не заметил — кино досмотрел, свою книжку взял и улегся на диван. Я все ему рассказала, а он — нечего, говорит, так долго на работе торчать, да на автобусе езди, как все — и больше не сказал ничего. А потом ушел.
— Сволочь!
— Ну, — он не всегда такой был, а сейчас вечно занят — то на работе допоздна, то в машине копается, то в каких-то командировках… Ты знаешь, ведь мне уже почти 29, а он мною уже не очень-то интересуется. Я у него как кукла, красивая жена, чтобы похвастаться перед друзьями, и к тому же бесплатная домработница…
— Бедная ты моя, как тебе досталось… А твой благоверный сейчас где?
— Теперь он ушел к своей матери. Разводимся мы. Квартиру он мне обещал оставить.
Он запустил свою пятерню в ее густые не расчесанные волосы и прижал ее голову к своей груди.
— Тебе нельзя оставаться сейчас одной. Я с тобой побуду, — голос у Алекса стал тихий, мягкий — просто посижу, и все. Пока сама не выпроводишь…
Постепенно Алекс решил, что все прошедшие события его, как бы и не касаются. Он создал новый почтовый ящик, сообщил об этом всем, с кем переписывался, и уже стал привыкать к создавшемуся положению. В тот же день он сменил IP-адрес у своего рабочего компьютера, так, на всякий случай. Стал работать через прокси-сервер, чего раньше за ним не наблюдалось. Если б его кто спросил, зачем он так поступает, то он и сам бы толком не ответил. Потом затянула обычная рабочая рутина, за которой вся эта история с Зайцевым и его другом стала понемногу забываться. Даже не забываться, а отходить на второй план и заслоняться более свежими событиями.