Очень долго первичной формой организации был род или большая кровнородственная семья. Затем их вытесняют территориальные формы организации, в основе которых лежит территориальная община. У разных народов заметно различались и формы родовой организации, и характер территориальной общины, и время вытеснения первых вторыми. А эти древнейшие формы организации неизбежно влияли на последующие. Поэтому мы не сможем понять специфики государственной системы на любой территории, если не учтем тех форм, в которых социальная организация существовала у проживавших на этой территории племен и пародов до образования государства.
Давно было замечено, что, не познав прошлого, нельзя познать самих себя. Указывалось также и на то, что о прошлом мы многое узнаем, задавая самим себе вопросы о том, что мы есть. Но пути познания и того и другого исключительно сложны. Мы все больше познаем, но никогда не в состоянии до конца исчерпать предмет. Особенно трудны для понимания, конечно, древнейшие эпохи. Сведений о них сохранилось мало, а круг вопросов, подлежащих решению, много шире, чем при обращении к современности или к недавнему прошлому. Почти по всем этим вопросам среди ученых, в том числе и советских, существуют расхождения, и читателю приходится мириться с их неизбежностью. С такими расхождениями и противоречиями читателю придется встретиться и в данном издании, в котором некоторые вопросы сознательно оставлены открытыми в силу того, что они еще не решены или даже не изучены исторической наукой.
Совсем не случайно, что исторические романы тем менее достоверны, чем глубже эпоха, в которую опускается писатель. Чтобы быть настоящим художником, писатель должен понять, вокруг каких проблем идет спор между специалистами, почему спорные вопросы не поддаются однозначному решению. Он не может просто присоединиться к одному из мнений. Ему приходится становиться равноправным участником дискуссии и привносить свое самостоятельное прочтение источников и проблем. Когда речь идет о прошлом, тем более об отдаленном прошлом, нельзя руководствоваться нравственными нормами и психологией нашего времени. Обязательно надо понять, чем люди жили в то время, о котором пишет писатель. Вместе с тем у писателя есть и определенное преимущество по сравнению с учеными. Оно заключается в особом, художественном способе познания, которым специалисты часто пренебрегают как "неточным".
Практически необозрим круг источников и знаний, необходимый для овладения такой темой, как становление русской народности и государства. И по существу, только один писатель сознательно решился на это - Валентин Дмитриевич Иванов (1902-1975).