— Шо везешь, к кому едешь? — вместо приветствия буркнул пушкарь. Вентилятор работал исправно, и ему было скучно, так хоть с приезжим парой слов перекинуться, и то развлечение.
— К Самохе, по делу.
— Ну? — пушкарь оживился. Самоха — важный человек, член цехового правления, к нему не всякий день по делу приезжают, да и не походил Мажуга на важную персону, обычный селюк с виду. — Шо ж за дела к Самохе-то?
— Игнаш Мажуга меня звать. Самоха покликал, а зачем, посыльный не сказал.
— Мажуга? Ржавый? Ты, чтоль, и есть Мажуга? А я о тебе слыхал разное…
— Я тоже.
— Чего?
— Говорю, я тоже о себе слыхал разное. Болтают люди, выдумывают. Я им не верю.
— Ага… — харьковчанин тяжко задумался.
Игнаш врубил двигатель, бросил взгляд на караульного — тот распахнул робу на груди и задумчиво почесал потную грудь, украшенную татуировкой, скрещенными пушечными стволами и взрывом под ними. Мажуга повел сендер от заставы, а пушкарь так и не надумал, что сказать, махнул рукой и побрел обратно — скучать дальше под мерный рокот вентилятора.
Въезд на территорию пушкарей был сделан на совесть — широкий портал, перекрытый бетонными плитами, по нему могли бы разъехаться без помех и более крупные машины, чем сендер Игнаша, но сейчас пришлось подождать — навстречу ползла колонна самоходов, выкрашенных черной краской. На капотах красовался символ наемников, желтая подкова. Кузова омеговских грузовиков высокие, водителями приходилось держаться середины проезда, чтобы не задеть укосины, которыми был укреплен свод тоннеля. Мажуга остановил сендер перед порталом и подождал, пока проедут омеговцы.
Тоннель был скупо освещен электрическими лампами, расположенными на сводах через каждые два десятка шагов. Хотя светили они паршиво, но внизу оказалось лишь немногим темнее, чем перед въездом — там дымовая шапка была уже достаточно густой, чтобы задерживать солнечные лучи. Поначалу в тоннеле оказалось дымно и пыльно, теплый смрад веял навстречу — выдох Харькова. Потом дорога разделилась на несколько рукавов, между проездами притулились лавчонки и мастерские, в клубах чада мелькали фигуры работников, на всех — маски, в этом месте дышать-то едва возможно, а труженикам целыми днями приходится торчать в дыму. Мажуга миновал развилку и свернул к парковочному отсеку. Здесь освещение было немного ярче, но клубы чада и выхлопных газов свивались под лампами в настоящие облака, все вокруг было серым, покрытым копотью и грязью.
Давненько не приходилось здесь появляться, сезонов шесть, что ли? Но на парковке ничего не изменилось. Все те же бетонные боксы для грузовиков и площадки, разделенные натянутыми тросами, для техники помельче. Даже смотритель тот же, что и в прежние времена, хромой Агир. Впрочем, пока Мажуги не было городе, Агир успел сделать карьеру — заделался старшиной. Ему помогали двое тощих юнцов, а хромой прохаживался с важным видом у въезда на стоянку и раздавал распоряжения. Мажугу он узнал и подошел лично обслужить старого клиента.