Жестко.
– Лиля! – попытался объяснить он. – Мне нельзя сейчас ничьей жалости! Я сдамся! Ты жалеешь, плачешь, смотришь, как на инвалида! Мне нельзя этого сейчас, понимаешь?
– Я не буду, не буду! – обещала Лиля, продолжая рыдать, и кидалась его обнимать.
А он отталкивал, отрывая от себя ее руки. Ее слезы, жалость беспросветная были для Кирилла дорогой к больничной койке, теми миллиграммами, которые перетянут чашу весов. Потому что до жути, до крика, застрявшего в горле, хотелось пожалеть себя, все бросить, сдаться, признавая поражение!
Нет, все, нет никаких больше сил, и все чаще навестить приходит отчаяние, задавая вопросы: зачем же себя истязать, и проку пока не видно, и будет ли он, тот прок? А ведь тебя и так любят, жалеют и прощают и будут любить и жалеть, калеку убогого…
Сдаться! И придет ненависть его к себе, Лили к нему, сломавшему вместе со своим позвоночником ее молодую жизнь, и не бросишь же просто так, муж все-таки!
Кирилл смог уговорить ее пожить у родителей. Она навещала, приносила лекции и задания из института, очень старалась не плакать, но с жалостью справиться так и не смогла.
А он отгородился стеной не только от нее, ото всех! Зная, чувствуя, что, лишь сосредоточившись на самом себе, на жестком распорядке и самодисциплине, он сможет встать.
Встал. Справился.
Когда осознал, что научился немного управлять болью, и в упражнениях продвинулся так, что уже мог садиться, спускать ноги с кровати, вдруг испугался!
«Неужели?! – с замиранием, с рвущимся восторгом, кипятком окатила мысль. – А если ничего больше не получится?»
И с этим справился, изничтожив страх.
Потом первый раз встал с кровати, первый шаг, первые упражнения стоя, ходить начал, увеличивая, увеличивая, увеличивая нагрузки. И в институт вернулся постепенно. А когда пришел к своему доктору, тот поднял его на руки и орал на все отделение:
– Вот, парень, ты и стал мужиком! Войну свою прошел и выиграл! Не подвел своего врача!
В тот же день, после консультации с врачом, махнувшим боевые сто грамм в ординаторской, Кирилл вернул Лилю домой и отметил победу жарким сексом с молодой женой.
Он стал полноценным здоровым мужиком, заимевшим на всю жизнь свой личный прирученный страх, навещающий иногда по ночам красочным видеофильмом кошмар, накачанные до металлической, стальной твердости мышцы, огрубевшие от железа тренажеров ладони с буграми мозолей и неуклюжими пальцами, с привычкой контролировать любое движение тела и каждодневными силовыми занятиями.
Нормально. Все в порядке – у каждого своя голгофа!
Он посмотрел на сидевшую напротив него за столом Катерину, внимательно слушавшую его рассказ, и вдруг совершенно отчетливо понял, что обязательно с ней переспит!