В тот день моя смена закончилась на час раньше: я должен был давать показания в департаменте внутренней безопасности. Но я решил наплевать на ДВБ, надеясь, что Офелия меня прикроет.
Вернувшись в отель, я сразу поднялся в номер и порылся в верхнем ящике комода. Кто-то из подручных Офелии уже успел наведаться ко мне: под носками я нашел маленькую, с виду самую обыкновенную шариковую ручку. Спутниковый передатчик оказался вмонтирован в колпачок.
Я сунул ручку в карман и увидел записку: на стойке портье меня ожидает почта. Интересно, кто мне пишет? Ведь ни ПУЛА, ни ФБР не имеют права связываться со мной по обычным каналам…
Я спустился вниз, к стойке. Портье достал из папки тонкий конверт без адреса. На конверте кто-то печатными буквами написал мои имя и фамилию. Я отправился в бар при казино, нашел тихий уголок и вскрыл конверт.
Оттуда выпал листок бумаги. Письмо оказалось коротким — всего две строчки:
Приходи один. Пять вечера. Под мостом на бульваре Пасифик. Р>2.
После того как я увидел, как Рик Росс развлекается на вечеринке у мэра, он утратил у меня всякое доверие. Прочитав его дурацкое послание, я страшно разозлился. Совсем он, что ли, ничего не соображает? Оставил записку в таком месте, где любой может ее перехватить и прочесть! Немного подумав, я решил, что Рика не стоит судить строго. Ни разу в жизни ему не приходилось участвовать в секретной операции, работать под прикрытием. Скорее всего, он просто не понимает, как опасно то, что он делает. А может, наоборот, он все прекрасно понимает и всерьез решил меня прикончить.
Мне не хотелось ехать на тайную встречу с этим придурком. И все же одно соображение перевесило все остальные. Возможно, ему известно нечто важное, что поможет мне остаться в живых.
Я вернулся в номер, снял ремень с подслушивающим устройством, щелкнул кнопкой на колпачке ручки, включив спутниковый передатчик, и снова спустился вниз. Если Росс собирается заманить меня в засаду, пусть ПУЛА и ФБР знают, как я погибну.
Проехав по живописной дороге через Висту, я очутился в промзоне, квартале, который называют Городом коммерции. Двадцать минут пятого, до встречи еще сорок минут. Мой личный «смит-и-вессон» в набедренной кобуре немного успокаивал меня.
С дороги отлично просматривался другой берег реки, на котором раскинулся городок Хейвен-Парк. Лос-Анджелес, как всегда, утопал в облаке смога, на Хейвен-Парк опускались сумерки. Я повернул направо и переехал мост. «Акуру» я оставил на тихой улочке, кварталах в двух от места встречи.
Вдоль набережной тянулась полоса жухлой травы шириной метров десять. Ржавую сетку, которая огораживала спуск к воде, во многих местах порезали здешние «хозяева жизни» — бандиты с Восемнадцатой улицы. Я осторожно пролез в дыру и по крутому бетонному спуску сполз к самой кромке воды. Естественно, я сразу испачкал ботинки. На грязном илистом берегу валялись старые пакеты из-под сока, мох и мокрый мусор. Да, нечего сказать, живописная у нас в Лос-Анджелесе речушка!