— Вы можете сказать, что подобной практики, такого подробного анализа итогов работы каждого человека еще нет нигде в совхозах.
— Зачем говорить, — засмеялся Лаптев. — Только дело вот в чем... Наши управляющие и бригадиры едва ли смогут по-настоящему сделать экономический анализ работы свинарки или механизатора. Без нас им не обойтись. Что вы скажете на это?
Она усмехнулась:
— Ваши вопросы похожи на экзаменационные.
— Ну зачем же!.. А все же, как мы думаем?
— Надо подготовить что-то вроде краткой инструкции. Ну пусть это будет называться, к примеру, формой экономического анализа. В общем, рассказать и показать, что делать и как делать. А на экономическом совещании обсудить.
«Молодчина!»
— У вас есть набросок?
Неопределенно пожала плечами: опять неуверенность.
Он тут же решил: поручить все Дубровской. И доклад на экономическом совещании пусть тоже сделает она. Понаблюдать, как пойдет у нее.
Полмесяца спустя, уже после того как прошло совещание с докладом Дубровской, когда все, что надо было, обсудили, что надо, сделали, Лаптев услышал через, открытые двери низкий голос главного экономиста.
— Вы что, не доверяете мне? На совещании молчали, будто в рот воды набрали. Почему не спросили, если не ясно?
«Управляющего отчитывает, — подумал Лаптев. — Грубовато. Хотя действительно, что сидел, зевал?»
— Нужен анализ, точнейший учет всех затрат труда и средств на единицу продукции. И глубокое, по-настоящему научное выяснение причин отставания. У одной свинарки большие привесы и экономия во всем, у другой привесы маленькие и перерасход. Расскажите отстающей, почему у нее мал привес, почему гибнут поросята, почему она слишком много расходует кормов. И если что-то не сможете сделать, позвоните, приеду.
«Пошло дело, пошло!..»
Вечерами Лаптев много читал. Любил читать. Как-то он просматривал скромно изданную в Тюмени более сорока лет назад книжонку, взгляд быстро скользил по желтоватым порванным страницам и вдруг замер: «Саночкин Степан Иванович». Он сначала даже не понял, почему среди множества фамилий, перечисленных в книжке, именно эта заставила его насторожиться.
«На подступах к Тюмени разгорелись кровопролитные бои. Особую смелость и отвагу в борьбе с беляками проявил красногвардеец-пулеметчик Саночкин Степан Иванович, бывший крестьянин-бедняк из деревни Травное... Погибли смертью храбрых... Похоронены в братской могиле...»
Да!.. Лаптев вспомнил, теперь он хорошо вспомнил: в краеведческом музее, куда он изредка захаживал, когда жил в городе, хранятся старые газеты со статьями о пулеметчике Саночкине. И есть!.. А есть ли?.. Есть, есть... фотография, на которой рядом с другими красногвардейцами стоит и он, Саночкин. Она выставлена в музейной витрине.