Категорически не верилось в версию о бескорыстных тимуровцах, и всё тут! Неужели Кащей…
Он поймал на себе вежливо-пытливый взгляд длинноволосого, опомнился, придавая себе совершеннейшую бесстрастность, слегка поклонился:
— Василий Яковлевич…
— Михаил, — столь же вежливо поклонился юнец.
Интеллигентная рожица, следует отметить, явно происходит не из Ольховки с тамошними даунятами, тут порода чувствуется, определённо…
Поскольку говорить далее вроде бы не о чем, они полуотвернулись друг от друга, и Смолин сразу подметил, что на лицах обеих дам, и старой, и молоденькой, появилось некоторое напряжение. Относившееся явно к его персоне, тут и гадать нечего. Точно, подумал он. Щупальцы Кащея, не утратившие, несмотря ни на что, прежней цепкости. Как-никак триста тысяч баксов, знаете ли. Интересно, как старый чёрт намерен своего добиться? Этот волосатый и эта голопузая стервочка, конечно, ребятки современные, но неужели настолько, чтобы придушить бабушку подушкой? Нет, такого Кащей всё же замышлять не станет, прямой уголовщины он всю жизнь сторонился то бишь активной, поневоле ходил только под теми статьями УК, что любого антиквара-коллекционера сопровождают чуть ли не с колыбели… Тут что-то другое… что? Как всё это можно оформить так, чтобы комар носу не подточил после кончины бабули? Культурные фонды, общественные организации, доверенности… да чёрт побери, после смерти старушки в музее может в два счёта произойти пожар по причине ветхой проводки, и гадай потом, что именно сгорело… Самый простой вариант — и на мокруху не идёшь, и не заморачиваешься хитрым юридическим оформлением. Надёжнейший вариант. Взять хотя бы полотна великого мастера под названием «Даная», которое некий псих ещё в советские времена уделал кислотой. Все признают, что нынешняя картина, висящая благонамеренно в музее — реставрация, новодел чуть ли не на девяносто девять процентов. А вот отдельные циники до сих пор промеж своих с ухмылочкой задаются простым вопросом: а где, собственно, доказательства, что нынешняя «Даная» и прежняя, до кислотного дождя — одно и то же полотно? Нету таких доказательств и быть не может, что характерно…
Чтобы не усугублять неловкость, он сказал торопливо:
— Фаина Анатольевна, простите великодушно, надо бежать… Дела.
— До свиданья, голубчик, — с явным облегчением откликнулась старушка. — Заходите, не забывайте, всегда буду рада видеть…
Спускаясь по лестнице, он упрекал себя за то, что упустил самую простую возможность прояснить тёмные места: следовало уже давно, не мудрствуя, всадить