На стоянке такси выстроилась вереница машин, что я сочла удачей. Села в ближайшую и назвала адрес. Агатка трудоголик и сейчас, скорее всего, в своем офисе. Однако, подъехав к зданию, фасад которого украшала табличка «Адвокатская контора», я смогла убедиться, что ни в одном из восьми окон света нет, и попросила водителя отвезти меня на улицу Чкалова, где с некоторых пор проживала сестрица. Консьерж в подъезде сообщил, что Агатку сегодня не видел, хотя заступил на работу в восемь утра. Несмотря на это, я поднялась на третий этаж и с минуту усердно давила на кнопку дверного звонка. Без толку.
— Где ее носит, — посетовала я и вновь набрала номер мобильного. Телефон был по-прежнему отключен.
Потоптавшись под дверью еще минут пять, я покинула подъезд. Удалилась на два десятка метров и подняла голову, надеясь уловить в родных окнах отблеск света. Может, Агатка в ванной? Или дверь открывать попросту не желает? Окна были темные. Это вызвало беспокойство. Не то чтобы Агатка раньше отзывалась по первому требованию и жгла свет в квартире почем зря, просто раньше у меня не было повода за нее переживать. Теперь поводов хоть отбавляй. Права мама, детки ей достались непутевые. У меня, по ее мнению, просто мания выбирать в спутники жизни неподходящих мужчин, теперь и сестрица рвалась соединить свою судьбу с типом, от которого следовало бы бежать сломя голову. Я об этом хорошо знала, а сестрице еще только предстояло узнать. Тут я подумала: а не связано ли внезапное исчезновение Агатки с этим самым узнаванием? На душе кошки скребли, и, чтобы немного умерить их пыл, я отправилась домой пешком, бодрой поступью компенсируя отсутствие этой самой бодрости.
Возле моего подъезда соседка выгуливала пуделя. Я поздоровалась, она кивнула в ответ и тут же спросила:
— Фенька, как мама себя чувствует?
— Прекрасно.
— Так у нее же нога сломана?
— Мама с надеждой смотрит в будущее.
— Да? — соседка нахмурилась, должно быть не разделяя маминых надежд. — Тебе Марья Петровна сказала, что, пока ты на юг ездила, тобой мужчина интересовался?
— Славка? — уточнила я.
— Да вроде нет. Если б он, Марья Петровна так бы и сказала. Ты зайди к ней…
— Кому надо, тот объявится, — буркнула я и наконец-то вошла в подъезд.
Силы вдруг оставили меня, хотелось бухнуться на ступеньки и сидеть истуканом, ничего не видя и не слыша. А еще хотелось заорать, громко, протяжно: «Есть здесь хоть кто-то, кроме меня?» Но орать я себе отсоветовала. Толку от этого никакого, а вот соседей напугаю. Да и на данный вопрос мне ответ хорошо известен: народу вокруг пруд пруди. И люди-то все хорошие. Есть папа, мама, Агатка, друзья-подруги… Так что не в них дело.