- Конечно, - просто ответил Бриттон. Мерседес с восхищением внимала разговору мальчиков: удивительно, как они с полуслова понимали друг друга и какое доверие было между ними! Трудно сказать, возникло бы то же самое между ними, не будь граф таким, какой он есть. В других обстоятельствах между мальчиками вполне могло бы существовать здоровое чувство соперничества, но поскольку они постоянно нуждались в помощи и взаимовыручке, то это чувство не нашло себе почвы для развития. Бриттон всегда находил глубокое удовлетворение в успехах Брендана, а тот неизменно радовался достижениям брата. И Мерседес была почти уверена, что все останется по-прежнему, когда они попадут в школу-интернат. Она почти сочувствовала тому их однокласснику, который вздумает выбрать одного из братьев мишенью для насмешек или издевательств. Близнецы сумеют превратить жизнь этого бедолаги в сущий ад.
Мерседес препроводила Брендана прямо в его комнату и уложила в постель.
- Спи скорее, а то клопы закусают, - пошутила она, вспомнив детскую присказку: "Кто скорее засыпает, того клопик не кусает".
Он повернулся на бок и положил руку под подушку точно так же, как сделал его брат в своей комнате.
- Не беспокойся, мы с Бриттоном не думаем о тебе ничего плохого, сказал он. - Граф готов был убить Бриттона, если бы ты ему не пообещала сделать то, что он велел. Мы знаем, что ты сделала это для нас.
"Это не совсем так", - подумала она, ложась наконец в свою постель. Она сделала это, конечно же, и для себя.
Мерседес проснулась от ощущения, что она в комнате не одна. Осторожное, сдерживаемое дыхание... чье-то чужое дыхание. А легкое мерное постукивание издавали не ставни на окнах.
Мерседес резко вскочила, когда граф Уэйборн сел на край ее кровати. Она отметила про себя, что он выглядит неплохо после своего ночного запоя. Глаза были вполне трезвые, с твердо направленным взглядом, а на губах играла довольная, слегка заискивающая улыбка, отчего уголки рта были добродушно приподняты. Это было самое приятное из всех выражений, которые он допускал по отношению к своим домочадцам. Откинув с лица прядь волос, Мерседес поискала глазами источник мерного постукивания. Граф захватил с собой кожаный арапник. Кончик плетеного кожаного хлыста постукивал по краю кровати каждый раз, как ее дядя слегка взмахивал кистью руки. Мерседес знала, что он носил арапник не столько для того, чтобы показать свое намерение отправиться на верховую прогулку, сколько для устрашения близких. Она заставила себя отвести взгляд.
- Я жду, - небрежно произнес граф. Во рту у Мерседес пересохло. Ей стоило большого труда не смотреть на хлыст.