Домой нас привезли поздно ночью полицейские; меня и маму втиснули на заднее сиденье вместе с какими-то людьми. Большую часть пути мама молчала, полицейские тоже молчали. Заговорила мама только после того, как незнакомцев высадили, точнее, передали другим полицейским. Я поняла, что они арестованы: на их запястьях позвякивали наручники.
Ехать стало посвободнее. И мама разговорилась. Она всегда с удовольствием общалась с алжирцами. Ей доставляло удовольствие удивлять мужчин своим инженерным образованием, своей манерой общаться с ними немного свысока. Полицейские тоже попали под ее обаяние.
– Гурия, – негромко сказал тот, что за рулем, другому.
– Гурия, – согласился напарник.
Отец с французом вернулись позже нас, и я слышала, как мама плакала и жаловалась отцу на то, что пришлось ехать на одном сиденье с двумя алжирскими преступниками.
Мы продолжали дружить с иностранцами: к французу добавился венгр, потом еще один француз, а к маме по-прежнему ходил контрабандист.
Он настолько освоился, что стал просить маму подержать у себя кое-какой товарец, и мама оставляла его сумки, даже не пряча. У Азиза теперь работы явно прибавилось, он приходил деловой и озабоченный. Торопился и посматривал в окно, на ту сторону шоссе.
Мама ловила его взгляд и ворчала:
– И ты туда же…
– Бизнес, мадам, – пожимал плечами Азиз. Куда-то пропал его вечный испуг и подобострастие. Азиз действительно стал своим в обоих лагерях: российском и американском.
– Смотри, не доведет тебя до добра твой бизнес, – предупреждала мама, наливая ему кофе. Азиз отмахивался, пил кофе, благодарил наскоро и убегал.
Мы наблюдали в окно, как он спокойно, не скрываясь, пересекает шоссе. И только наш верный пес Рыжий яростно облаивал Азиза, упорно не желая признавать его за своего.
Глава 11
День рождения на той стороне
Лиза пригласила нас на день рождения Самира. Мы знали, что Лиза собирает всех детей, то есть американцы тоже будут. Я надеялась, что придет Венсан, но постеснялась спросить у Лизы, будет ли он. К тому же мне было любопытно познакомиться поближе с американскими мальчишками, ведь до сих пор мы видели их только издалека.
На наших праздниках почему-то никогда не бывало арабских детей. Даже Фудзия всегда отказывалась, она всякий раз так энергично крутила головой, что мы устали ее уговаривать. Нет так нет. Правда, угощение она брала, хотя очень смущалась при этом, быстро благодарила и убегала. Однажды мы увидели, как она делится с младшими братьями и сестрами. Али никогда ничего не принимал от нас, но если его угощала Фудзия, тоже пробовал.