подходящими, точно так же как Брюс Спрингстин может интересно сыграть Ларри Андервуда, если он когда-нибудь попытается воплотить этот образ (и, основываясь на его ролях по видео, мне кажется, он сделает это хорошо… хотя лично мой выбор пал бы на Маршалла Креншоу). Но, в конце концов, я думаю, что, возможно, для Стью, Ларри, Глена, Франни, Ральфа, Тома Каллена, Ллойда и того темного приятеля лучше всего будет принадлежать только читателям, которые сами воплотят их в каком-то образе, руководствуясь своим воображением, превратив их в движущихся, меняющихся персонажей, что не под силу самой искусной камере. Кино, в конечном счете — это всего лишь иллюзия движения, состоящая из сотен тысяч неподвижных фотографий. А воображение движется своим путем, напоминая отливы и приливы. Фильмы, даже самые лучшие из них, это застывший вымысел — любой из видевших «Полет над гнездом кукушки», а потом читавший роман Кена Кизи ловит себя на том, что трудно, даже невозможно, представить себе Рэндла Патрика Макмерфи иначе, как только в образе Джека Николсона. Это не обязательно плохо… но это ограничивает. Слава и смысл хорошего романа в том, что он безбрежен и подвижен; хорошая вещь принадлежит каждому читателю по-своему, каким-то неповторимым образом.
И наконец, я пишу по двум причинам: чтобы доставить удовольствие себе — во-первых — и другим — во-вторых. Возвращаясь к этому длинному рассказу о мрачном периоде христианства, смею надеяться, что я справился с этими двумя задачами.
24 октября 1989 года
Со стороны смотря на улицы в огнях,
На вальс смертельный вспышек и фантазий,
Ты не пиши, поэт, ни строчки.
Все отойдет, и будь что будет,
Наступит миг их в быстротечной ночи.
Попытку выстоять предпримут ли они?
По даже раненых, не то, что мертвых,
Отправят прямиком в Страну Забвенья.
Брюс Спрингстин
Уж ясно было, что не в силах жить она!
И дверь открылась, и ветра явились,
Свеча погасла, и огонь исчез,
Затрепетали шторы, и вот Он явился,
Сказав: «Не бойся, Мэри, и иди за мной».
И страха не было,
И шла она за ним,
И полетела… Взяв его за руку…
«Не бойся, Мэри, я ведь жнец твоих страданий,
Пойдем со мной!»
Блю Ойстер Калт
КРУГ ОТКРЫВАЕТСЯ
Нам нужна помощь,утверждал поэт.
Эдвард Дорн
— Проснись, Салли.
Чуточку погромче: «Оставь… покое».
Он тряхнул ее сильнее:
— Проснись. Тебе нужно проснуться!
«Чарли. Голос Чарли. Зовет меня. Интересно, как долго?»
Салли выплывает из сна.
Сначала она взглянула на часы, стоящие на ночном столике, и увидела, что только четверть третьего ночи. Чарли не должно быть здесь: он должен быть на работе. Затем она повнимательнее взглянула на него, и что-то забилось внутри нее — какой-то смертельный, животный инстинкт.