— Служба безопасности Адмиралтейской, — сказал капитан. — Опустите оружие. — Он взвел курок. — Я вынужден настаивать.
— Уберу, — легко согласился Сазонов. — Пусть объяснит только две вещи. Откуда это, — он кивнул в сторону рассыпавшихся сигаретных пачек и упаковок с антибиотиками, — и как через этот туннель пронесли украденный с Васьки генератор.
Кмициц повернул голову к стоящему на коленях старшему поста.
— Объясните товарищу, — приказал спокойно. Старший дернулся.
— Это… не мое…
— А чье?! — Сазонов рассвирепел. — Три!
— Я… ничего не брал… не для…
— Не для себя, я понимаю, — сказал Кмициц мягко. Сазонов заметил, как во взгляде капитана зажегся огонек понимания. — А для кого?
— Четыре! — возвестил Сазонов.
Старший уже рыдал в три ручья. Слезы лились из его глаз, на груди расплылось мокрое пятно. Склеившиеся от слез белесые ресницы.
Отвратительно.
— У меня мама… больная… ей… надо…
Еще бы. Антибиотики на вес патронов. Даже просроченные.
Кмициц перевел взгляд на старшего, потом опять на Сазонова. Кивнул едва заметно — продолжай.
— Так кто тебе заплатил? — Сазонов понял намек. — Давай, скажи и все закончится.
— Я… не…
— Не заставляй меня говорить «пять». Пожалуйста.
Старший вскинул опухшее красное лицо.
— Один сказал… — он всхлипнул. — Что им надо успеть сегодня на… на…
— Куда?!
— Я слышал, на маяк…
Сазонов помолчал. Вот и все. Все закончилось. Он опустил револьвер. Хорошая штука «питон». И рукоятка удобная, из пористой резины, не скользит.
— На Маяк — то есть на Маяковскую? — решил он уточнить, хотя это в общем-то уже не требовалось. Но для Кмицица… — Это были бордюрщики?
— Д-да.
— Точно бордюрщики?!
— Да!
— Теперь понятно? — спросил Сазонов у капитана. Тот помедлил и опустил пистолет.
— Вполне. — Кмициц оглянулся. — Мне нужно позвонить. Прикажите своему человеку перестать целиться в этих людей. Этого… — Он поджал губы. С отвращением. — Эту продажную мразь под арест. Попробуем их перехватить на Гостинке.
— Думаешь, получится, капитан?
Кмициц покачал головой:
— Не знаю. Попробуем.
* * *
— В общем, так обстоят дела, — заключил Сазонов. Прошел к столу, лицо вымотанное — даже щеки ввалились. — Это кто? — Он устало кивнул на труп, закрытый брезентом.
— Ефиминюк… Ты мне вот что скажи, — сказал Иван. — Зачем бордюрщикам наш генератор?
Сазонов пожал плечами:
— Не знаю, Ван. Может, у них с «централкой» начались проблемы?
Иван кивнул. Логично. Сойдет как рабочая версия.
— И что ты предлагаешь? Воевать с Площадью Восстания?
— Ага, — сказал Сазонов. — И для начала захватить Маяк. В общем, если поторопимся, к утру успеем.