Танасе вскочил, благоговейно сжал руки, и встал на колени. Есть! Покушение! Не забыть записать в блокнот!
«У меня был любовник… какая-то шишка. Тоже, кажется, из полиции. Или военный. Не уточняла».
Быстро записать, спешил Танасе, — террористы заводили знакомства в высших кругах власти.
«Я его бросила… стал называть меня молочной кукурузой, — представляешь?!.. хотел, чтобы я стала его женой, или, в крайнем случае, официальной любовницей… неинтересно…».
Константин сжал зубы, и стал раздирать себе грудь. Наталья. Наталья. Наталья. Опустив потный лоб седой головы на край стола, директор Службы информации и безопасности заплакал. Диктофон доигрывал кассету.
«Скажи… что я твоя шлюха… скажи… твоя шлюха… свинья… жалко, ты не негр… мечтаю всю жизнь встретиться с негром… трахнуться с ним… большие, черные… толстые… толстые!»
— Как кукурузный початок, — всхлипнул Танасе, — толстые, как кукурузный початок, толстые… О, Наталья…
«Как у тебя… шлюха… б…дь… да… да… называй так… о».
Короткий всасывающий звук. После этого пленка кончилась. Танасе, пошатываясь, встал (пришлось опереться о край стола) и, не видя перед собой ничего, подошел к сейфу, откуда вытащил служебный пистолет.
* * *
— Стреляться будет! — вскочил со стула молоденький стажер. — Бежим в кабинет!
— Сидеть! — скомандовал майор Эдуард, и, достав из под расшатанного стола бутылку водки, начал неспешно откручивать пробку. — Успеется.
— Да он же сейчас застрелится! — едва не закричал стажер.
— Молодой ты еще, — сочувственно заметил Эдуард, и разлил. — А теперь пей. Это приказ, стажер. Пей!
Выпили. Помолчали. Стажер, выдохнув после паузы (атмосфера в кабинете наполнилась благоуханием дешевой подпольной водки, к тому же еще и теплой) заморгал. На глазах у него выступили слезы.
— Не плачь, девчонка, — улыбнулся Эдуард, и снова налил.
— Я, мне, — язык у юнца начал заплетаться после первых же ста граммов (нет, отметил Эдуард, не выдержан еще, не наш еще человек), — я знаю, почему мы сидим здесь, пока господин Танасе вот — вот застрелится!
— Ну, и? — поднял левую бровь Эдуард. — Какие соображения?
— Вы хотите, чтобы он застрелился, потом умер, и освободил место директора нашей Службы. Я вас раскусил!
— Застрелился, и потом умер… — задумчиво кивнул Эдуард. — Что ж, стажер, логично. Прямо скажу, дедуктивное мышление у тебя развито.
— Да, — неожиданно для себя опрокинул второй стакан стажер, — меня в Академии за логику хвалят. И вообще… По философии десять баллов в прошлую сессию получил.
— Что ж, — разлил Эдуард по новой, — за философию надо выпить…