Ноги Чейза горели, да и легкие были как в огне, но он все равно продолжал двигаться, так же как всегда. Даже прибавил немного, выбегая из последнего крутого поворота.
В этот раз, споткнувшись, Чейз все-таки упал.
Он пытался приземлиться на плечо и перекатиться, чтобы получить как можно меньше повреждений, но тропа была слишком неровной и вместо того, чтобы покатиться, Чейз со стоном врезался в твердую землю. От удара у него перехватило дыхание, а вспышка боли подсказала — вероятно, он что-то растянул или сломал.
Ему потребовалось несколько минут, чтобы восстановить дыхание и попытаться сесть, осторожно придерживая плечо. И только тогда Чейз увидел, что заставило его упасть.
Рука.
Он недоверчиво уставился на руку, которая похоже принадлежала мужчине. Она была на удивление чистой и неприметной, длинные пальцы казались расслабленными. Его взгляд прошелся по предплечью, на котором так же не было видно ран, а затем…
Затем Чейз Эдгертон начал кричать, как девчонка…
* * *
— Теперь видите, почему я вызвал вас. — Голос шерифа Десмонда Дункана звучал слегка настороженно. — Мы на самой окраине Серинед, но место все еще попадает под мою юрисдикцию. И мне не стыдно признать, что этот случай выходит за рамки того, с чем когда-либо приходилось сталкиваться управлению шерифа округа Пиджент. — Он замолчал, а потом повторил: — Никогда не приходилось.
— Я не удивлена, — несколько рассеянно ответила собеседница.
Подготовка и опыт советовали Десу Дункану заткнуться и позволить ей сконцентрироваться на месте преступления, но любопытство оказалось сильней. Шериф не знал, чего он ожидал, выйдя на связь с ФБР. Он никогда не делал этого прежде, и возможно, его удивил бы любой агент. Этот уж точно его удивлял.
Во-первых, она была потрясающе красива. Обладала модельной фигурой и необыкновенным лицом ангела. И у нее были самые яркие голубые глаза, которые он видел в своей жизни. При всем этом, она выглядела удивительно непринужденной и, казалось, не представляет, какое впечатление производит на окружающих мужчин. На ней были выцветшие джинсы и свободный вязаный свитер, а так же прочная, но изношенная обувь. Ее длинные блестящие черные волосы были забраны в низкий конский хвост. Никакого макияжа, по крайне мере, насколько он мог судить.
Она сделала все, только что не вымазалась грязью, чтобы приглушить свой внешний вид. Но Десу все равно приходилось бороться с заиканием при разговоре с ней. Он даже не был уверен, что она показала ему значок.
Господи, а ему ведь было около шестидесяти.
Опасаясь задать неверный вопрос или же сделать это не вовремя, он осторожно проговорил: