Так имя Мартина попало в газеты. Оно прозвучало на всю страну в вечерних новостях «Би-би-си» и потом еще раз — в одиннадцатичасовом выпуске.
Сержант Калеб Мартин, детектив, тридцать девять лет, имел жену и сына.
— Чудно, — сказал инспектор Берден, — ты не поверишь, но я и не знал, что его так звали. Всегда думал, что он Джон или Билл или что-то в этом роде. Мы звали его Мартин, как по имени. Не могу понять, чего он полез? Что его на это толкнуло?
— Храбрость, — ответил Вексфорд. — Бедняга Мартин был крутой малый.
— Безрассудство, — печально и без укора заметил Берден.
— Храбрость вообще не самая умная вещь, правда? Ей мало дела до логики и рассуждений. Не оставляет рассудку шанса посмотреть трезвым взглядом.
Он был такой же, как они, один из них. Полицейскому всегда дико, если убивают полицейского. Это сугубое злодеяние и квинтэссенция всех преступлений, потому что, в идеале, именно предотвращению преступлений посвящает свою жизнь полицейский.
Разыскивая убийц Мартина, старший инспектор Вексфорд прилагал не больше усилий, чем в охоте за любым другим убийцей, но чувствовал, что дело задевает его лично. При том, что он не особенно любил Мартина и часто раздражался от его сосредоточенной унылой старательности. «Роет землю», — нередко с насмешкой и презрением говорят о полицейских. На жаргоне их иногда зовут «кротами». Именно эти слова сразу приходили на ум, когда речь заходила о Мартине.
Но теперь все это было забыто — Мартин погиб.
— Я вот все думаю, — сказал Вексфорд Бердену, — каким неважным психологом показывает себя Шекспир, когда говорит, что злые дела остаются, а добрые часто сходят в могилу вместе с телом [1]. Я это не к тому, что Мартин был злой, ты понимаешь… Мы помним о людях хорошее, а не плохое. Я вспоминаю, каким он был усердным и педантичным, пусть и упрямым. По-доброму вспоминаю, но я зол как черт. Господи, как подумаю, что тот прыщавый сопляк хладнокровно пристрелил его, мне ярость застилает глаза.
Они начали с самого тщательного и обстоятельного допроса Шэрон Фрэзер, Рама Гопала и менеджера Брайана Принса. Потом перешли к посетителям, присутствовавшим при ограблении — вернее, к тем из них, кто остался и предложил помощь. Сколько же всего людей было в банке в момент убийства, не знал никто.
— Я уверен, Мартин знал, — сказал Берден, — он-то все заметил, это точно. Но он погиб, а будь он жив, все это не имело бы никакого значения.