— На три часа база противника вокруг «свечки», — сообщил Лабус, не отрываясь от бинокля. — Видишь, круглая такая? На крыше какая-то штука.
— Семафор, — сказал Курортник. — Это связисты. На одиннадцать тоже семафор, за рекой. И левее немного.
— Точно. Капитан говорил, что они свой броневик из лагеря связистов угнали. Окраинного, правда, а эти наверняка лучше охраняются. Так… Магазин в «свечке» на первом этаже — витрины выбиты. Три чужака из него выходят, пакеты тащат. Э, Леха, да они нашими продуктами не брезгуют. Я-то думал, мародеры магазин грабанули, а это противник постарался. Так… К связистам подъезжают три тачанки и БМП. И бойцы подходят, полтора десятка где-то. Патруль, а?
— Обычный их патруль, — согласился Алексей. — Сегодня уже третий видим. Значит, примерно как мы и прикинули: они разбивают лагерь, квартал вокруг зачищают, сжигают дома, по возможности — рушат. Между базами курсируют патрули, но разными маршрутами. Стандартный патруль — три машины, до двадцати бойцов. Частота расположения баз… Эх, данные со спутника бы! На карту нанести.
— Ну, нанести и сейчас можно. — Лабус достал из разгрузки сложенную тетрадкой карту Москвы, раскрыл, пролистнул страницу и вытащил карандаш. Нашел станции метро «Достоевская» и «Новослободская», скользнул взглядом вниз, к Делегатской улице, потом левее… Поставил кружок там, где находилась база связистов, а немного к востоку — крестик, где в бинокли они обнаружили другую базу, побольше. Провел между ними несколько линий — вдоль маршрутов, по которым ходили патрули.
— Вот ты запасливый все-таки, хозяйский, — пробормотал Курортник.
Лабус улыбнулся в усы и поставил еще два кружка — примерно в тех местах, где они засекли другие семафоры.
— Наверное, неправильно говорить «база связистов», — заметил он. — Они над каждой базой будут такой семафор ставить… Или нет? Нет.
— Сообразил? — кивнул напарник. — Это город, здесь семафоры имеет смысл монтировать только на высотках. А лагерь иногда удобней в каком-то небольшом здании разбивать, так что не все они со связью. Это надо учесть.
— Точно. Слушай, Леха, а как тебе капитан вообще?
Курортник помолчал.
— Вроде толковый. Но угрюмый какой-то.
— Так и ты сейчас такой же. Вы вообще похожи.
— Зато ты у нас — полная безмятежность. Ко всему равнодушный.
— Я не равнодушный, я просто легче это все воспринимаю, практичней.
— Ну и я практичней. Вот мальчишка у капитана — совсем безумный зверек.
— Мальчишку не трожь, — слегка насупился Лабус. — Он матери лишился, потом отца потерял. В таком возрасте это…
— Да я понимаю, но все равно как-то… Если бы мы ему позволили, он бы «языка» ножом всего изрезал. Ты помнишь, как он скалился? И это пацан, которому еще и двенадцати нет!