– Какого черта! Вы что, мать вашу, совсем на хрен мозги проели, идиоты? Вы кому перекрыли долбаную дорогу, сукины дети? – Сигара, которую Моралес не выпускал из зубов, абсолютно не мешала ему исторгать проклятия, напротив, дым и слетающие порою искры добавляли гиганту демоничности.
– Господин Моралес… – попытался вставить что-то ополченец, который традиционно был глупее своего гражданского коллеги, но тут же заткнулся, поскольку поднявший цунами грязного снега Моралес навис над ним и гаркнул во всю силу своих легких: «Я вас спрашиваю!!!» – явно не подразумевая никаких ответов.
Ополченец съежился, вминаемый в асфальт проезжей части тяжелым взглядом Айка Моралеса, однако особист в гражданском уже пришел в себя и спокойным, твердым и уверенным голосом проговорил, едва стих грохот вопля Моралеса:
– Прошу прощения, господин Моралес, но у нас приказ. Мы обязаны задержать детектива Бекчетова и препроводить…
– Ты, мать твою, задницу свою сейчас задержишь и препроводишь! – не дал ему договорить Моралес. На какое-то мгновение голова особиста практически полностью скрылась в сигарном дыму.
– При всем почтении…
– И почтение туда запихаешь, идиот, шакал, солдафон! – Последнее Стасу особенно понравилось услышать из уст исполненного фельдфебельского вдохновения Моралеса. – Убери к долбаному дьяволу свою долбаную машину, иначе, клянусь своей долбаной душой, я тебя лично вколочу в ее долбаную выхлопную, мать твою, трубу!!!!
– Мы вынуждены будем доложить нашему непосредственному руководству… – отступая к «Порше», пробормотал побледневший особист в гражданском. Окончание его фразы потонуло в новом потоке брани, не особенно филигранной, но достаточно действенной.
Когда «Порше», разбрызгивая снег, развернулся и бесцеремонно вклинился в поток, идущий в обратном направлении, Моралес наклонился к окну и бросил Стасу:
– Пересаживайся ко мне, быстро.
Стас передал ключи Хворостову. В салоне «Ситроена» стоял тяжелый сладкий запах сигарного дыма.
– Надо выехать на Мемфис-стрит и по ней до перекрестка с Варшавской.
Моралес кивнул и повернул ключ зажигания. Спустя какое-то время Моралес заговорил таким тоном, как будто не случилась несколько минут назад встреча с людьми из Особняка.
– Так, значит, особисты тебя спрашивали про Георга Гейгера?
– Когда? – не понял Стас.
– Когда допрашивали у нас в допросной. Удачная, кстати, идея была привести их в допросную.
– Да я, в общем… Ну да, по-моему, спрашивали. Я точно не помню, как звучало имя.
– Зато я помню, – кивнул Моралес, поворачивая «Ситроен» на Варшавскую улицу. – Георг Гейгер, кстати, брат твоего бывшего непосредственного руководителя. А еще упоминался Брук Вайнер. Ты сказал, что ничего о них не знаешь. Действительно не знаешь?