С минуту я вдумывался в красноречивое пояснение, после чего до меня дошло – денег хотят. Все правильно, московская милиция, что уж тут поделаешь.
Пришлось слазить в кошель за серебром.
– А вот ежели того, то тут и мы расстараемся – чай, не без понятия, – оживился кат и мигнул одному из подручных, который проворно испарился в неизвестном направлении. – Нынче же пожрет от пуза, – заверил толстяк.
– То есть как это – только пожрет? А остальное?! – возмутился я.
– А хотишь, порты холодные[46] ему поменяем? – равнодушно предложил он замену одной услуги на другую. – Пущай голодный, но зато в чистом спать ляжет.
«Кажется, мало дал», – понял я.
Пришлось извлечь остальное, что только было в карманах. Горсть серебра не производила особого впечатления, но среди копеек-семечек затесался толстенький ефимок, а потому палач расплылся в улыбке и наконец-то целиком согласился со мной:
– Ан и впрямь, лучшее всего, чтоб и пожрал, и одежку сменил. Мазей вот никаких нет.
– И у меня пусто, – зло заявил я и в качестве наглядного подтверждения своих слов потряс пустым кошелем.
– Дак и я к тому, – сочувственно вздохнул он и покосился на мой перстень.
Ну уж дудки.
Во-первых, это подарок царя за Стражу Верных.
Во-вторых, цена его такая, что можно скупить с потрохами всех московских лекарей, чтобы они пользовали меня до скончания моих дней.
В-третьих… Впрочем, достаточно и перечисленного.
– А за взятки тут никого еще не карали? – полюбопытствовал я. – А то поспособствую. И поверь, милый, – я взял его под руку и отвел в сторонку, – ежели сей миг к нему не придет лекарь, который смажет везде, где можно, и тем, чем положено, то через час здесь одним катом будет меньше.
Кажется, мой лирический многообещающий тон пронял его суровую, но любвеобильную душу куда сильнее, чем мой первоначальный крик.
Во всяком случае, после его выразительного кивка второй подручный тоже испарился.
– И не вздумай надуть – проверю, – пообещал я перед уходом.
– Да что ж ты такой гневный, боярин? – пробасил толстяк. – Вона уже бежит к нему Мефодьюшка. Лучше бы заместо того, чтоб пугать… – Но тут же осекся, вспомнив, что в кошеле и впрямь пусто, а потому выжать из меня еще что-то навряд ли получится.
Ладно, с этим кое-как разобрались.
С планом побега я тоже все прикинул – особых проблем не будет. Я даже время назначил – для себя, конечно. Послезавтра, ранним утром, чтоб потом нестись по Москве вскачь при полном отсутствии на улицах ночных рогаток.
Но тут возникла еще одна заминка. Отчего-то Борис Федорович непременно захотел меня окрестить. Что-то вместо напутствия на дорожку.