Он выпрямился и ушел в себя, как будто надел доспехи перед битвой. Когда он постучал в дверь, его глаза ничего не выражали, а лицо было бесстрастно, он спрятал эту искру откровенного вожделения. Спрятал так тщательно, что заставил Аду сомневаться в самом его существовании. Странное покалывание в ее бедрах могло быть проявлением лихорадки, а не воздействием его горячего взгляда. И ее гортанные слова скорее походили на каприз, созданный ее воспаленным мозгом.
Охваченным болезнью, ни ее телу, ни разуму нельзя было доверять.
Да, именно так.
– Ну и вид у нее, – сказала седая женщина в ореоле растрепанных волос.
Пачеко, когда говорил о ней, называл ее просто «сеньора». Ее пергаментная кожа была покрыта созвездиями темных пятнышек. Водянистые глаза, один из которых был совсем белый, скользили по Аде, которая привалилась к стене, не в забытьи, но тихая и неподвижная.
– Ты хочешь продать ее? – спросила она.
Габриэль сжал губы и с усилием сдержался.
– Нет. Мне нужно место, чтобы остаться с ней, незамеченным. Вероятнее всего, на несколько дней.
– А-а, придерживаешь ее для себя. Comprendo (понимаю исп.).
Старуха подковыляла к Аде и низко наклонилась, взяв ее за подбородок скрюченными пальцами. Ада не сопротивлялась, но и не смотрела «сеньоре» в глаза.
– Могла бы быть красивой, если ее как следует вымыть.
Габриэль достал кошель из сумки и погремел тяжелыми золотыми монетами.
– У вас есть вода? А комната?
Сеньора встала и посмотрела ему прямо в лицо.
– Ты caballero? Ты здесь, чтобы испортить мое дело?
– Меня заботит только эта девушка.
Из ее рта вырвалось веселое кудахтанье, открыв старые желтые зубы, среди которых зияли прорехи. Габриэль с трудом удерживался, чтобы не закрывать нос от ее смрадного дыхания.
– Тебя заботит только эта девушка. Ха! Мне нравится твоя мысль. – Она ткнула узловатым указательным пальцем в его грудь, потом схватила кошель с монетами. – Но только попробуй испортить мне дело, и ты уйдешь. Жены не хотят свидетелей, слышишь? Никаких. Влюбленные мальчишки не хотят, чтобы ты распугал всех жен. А я – я не хочу на костер.
Он наклонил голову, едва заметно кивнув.
– Как скажешь.
– Только так.
Габриэль попытался подавить в себе отвращение и к хозяйке дома, и к ее обиталищу. Целью ковихеры была организация встреч между замужними благородными дамами и их тайными поклонниками. Их противозаконное присутствие в обществе – нарушающее брачные клятвы и соблазняющее уважаемых женщин к падению – в случае раскрытия означало суровое наказание.
Но ситуация была отчаянной. Пачеко приказал ему оставаться в Епесе столько, сколько потребуется, чтобы Ада встала на путь выздоровления. Тогда они смогут преодолеть оставшееся расстояние до монастыря.