– Я прошу тебя, будь осторожен.
Поцеловав ее в губы, Цезарь ушел.
Оставшись одна, царица долго бродила по саду, пытаясь унять тревожное предчувствие. Серые облака затянули небо, поднялся ветер, приближалась гроза. Клеопатра грустно вздохнула. Как же ей недоставало любимой беседки и дворцового сада с пальмами и вечно болтающимися обезьянками!
Всю ночь она плохо спала. Сильный ветер бился в ставни, сверкали молнии, деревья скрипели и стонали.
Ворочаясь с боку на бок, Клеопатра чувствовала, как ее сердце замирает от дурного предчувствия. Она вспомнила слова Нефтиды, вспомнила и то, как поступила с ней. Ей стало горько и стыдно. Словно безумие, владевшее ею в последнее время, отпустило ее. И перед ее мысленным взором предстало все то, что она натворила. Завтра же она попросит прощения у верной египтянки, которую не видела уже несколько дней. А потом придет Цезарь, и вечер они проведут весело и дружно.
17
Следующий день выдался пасмурным, но дождя по-прежнему не было.
Царица намеревалась сделать два самых важных дела: помириться с Нефтидой и поговорить с Цезарем – понять, что его мучает, какие грустные мысли одолевают. Некое чувство подсказывало ей, что все это как-то было связано с ней.
Надев тунику, Клеопатра вошла в спальню сына. Поцеловав его, она спросила:
– Как ты спал, Цезарион? Какие видел сны?
– Хорошо. Мне снилась большая лодка, в которой папа был один. А он скоро придет?
– Ближе к вечеру. Одевайся. Хармион, покорми его.
Спросить бы у Нефтиды, что значит этот сон. Мальчику часто снились необычные вещи, которые со временем сбывались.
– Хорошо, Божественная. Вы сейчас примите ванну?
– Немного позже, сначала я схожу к Нефтиде. Кстати, я давно ее не видела. Где она?
– Не знаю, Божественная.
Клеопатра грозно посмотрела на Хармион и недовольно заметила:
– Рим вас совсем разбаловал. В Александрии ты все про всех знала.
– Я исправлюсь, Божественная, – виновато произнесла служанка.
Войдя в комнату египтянки, царица замерла. Постель была застлана, и было видно, что к ней уже несколько дней никто не прикасался. На столе белел клочок папируса. Взяв его, Клеопатра прочла:
«Я ухожу от тебя. Возвращаюсь в Кемет. Но и ты скоро последуешь за мной. Жажда власти ослепила тебя. Ты разгневала богов. Отныне все проклятия твоего рода падут на тебя. Прощай».
Царица всхлипнула. Как же так? Ведь она пришла мириться!
Выйдя в галерею, Клеопатра прислонилась к стене. Сильная боль сдавила сердце. Совладав с волнением и слезами, царица вернулась к себе, по дороге выкинув записку.
– Позови Аммония и Сару, – зло бросила она служанке.