— Нет. Мы разведены.
— Ну вот, видите. Он как раз и выходил на таких одиноких женщин, мечтающих о принце.
— Какой принц, — нервно произнесла Алена, — был бы хотя бы мужик нормальный. Принцев уже давно не осталось, это мы точно знаем. Даже мужиков нормальных нет. Один пьет, другой кокаин нюхает, третий на виагре сидит… Где они, настоящие мужики? Покажите… Он мне о своей погибшей дочке врал, чтобы сыграть на жалости.
— Где вы с ним познакомились?
— На какой-то выставке. Он подошел ко мне, начал так интересно рассказывать. Я обычно не разговариваю с незнакомцами. А этому сразу поверила. И имя Вадим мне всегда нравилось. Я даже сына хотела так назвать, но потом муж настоял на своем варианте.
— Постарайтесь успокоиться. Вам еще повезло, что все так получилось и его вовремя остановили.
— Это все, что вы можете мне посоветовать? — горько спросила Алена.
— Вам нужно обратиться в МВД к полковнику Резунову, — посоветовал Дронго. — Можете сказать, что пришли от меня. Я запишу вам его номер телефона. Он руководитель оперативной группы, которая занималась поисками Баратова. Вам обязательно нужно с ним переговорить. И будет правильно, если вы сами к нему придете.
— А потом про меня напишут во всех газетах и опозорят моего отца, — скривилась Алена.
— Не думаю. Резунов не тот человек, который позволит обнародовать ваше имя. Вы слишком ценный свидетель, и я думаю, что никто не узнает о вашем визите. Но прийти вам нужно обязательно, иначе эта тайна будет висеть над вами вечным дамокловым мечом. Вам будет гораздо легче, если вы сами примете такое решение.
— Не знаю, — призналась Алена, — как мне вести себя дальше.
Дронго не успел ничего сказать, когда вернулась Эмма. У нее было странное выражение лица.
— Что случилось? — спросила Алена.
— Звонил мой большой друг, — с неожиданной ненавистью произнесла Эмма, — «верный Руслан».
— Это я поняла. Что произошло?
— Категорически возражает против завтрашней передачи. Сказал, что позвонит руководству канала и передачу отменят. Он уже знает, кто именно давал интервью. Ругался. Говорил, что я не имела права выходить на этого эксперта.
— Очевидно, речь идет обо мне, — констатировал Дронго.
— Да. Он знает, что это были именно вы. Наверное, кто-то из наших ему сообщил. Как глупо! Нужно было передать пленку в другую студию.
— Вы думаете, что там они бы ее не нашли? — усмехнулся Дронго. — Вы должны понимать, что у них могут быть осведомители на любом канале. В конце концов, это их работа.
— Мне не разрешат сделать эту передачу. Он говорит, что я не имею права монтировать подобный материал, пока идет следствие. Обещал больше не пускать вас к Баратову… Получается, что я вам тоже все испортила.