Затушил Евстафий Игнатьевич самокрутку, вздохнул в который раз, словно груз непосильный на своих плечах долго нес.
— Вот такая, дочка, история… Не порадовал ей тебя, вижу… Тебе бы что-нибудь веселое да радостное кто рассказал, улыбнулась бы… Да только не я, думаю…А вон и Катерина корову ведет… Ты ей о нашем с тобой разговоре ни гу-гу… Ладок?
Я взяла его старческую руку в свою, крепко пожала…
— Да что Вы! Не беспокойтесь, Бога ради…
Огляделась… Закатная тишина, разливаясь повсюду, нарушалась лишь звуками, что услышать можно лишь в деревне — далекий лай собак, гулкое мычание коров в стойлах…Где-то неподалеку в траве или в поленнице, одинокий сверчок завел свою вечную песню… Его стрекот подхватил другой, третий…
Земля источала тепло, накопленное за день, разливая вокруг негу и покой…
В такие моменты с трудом верится, что стоит посмотреть на мир глазами, в которых еще не просохли слезы одиночества и потери, самые горькие и безотрадные, и идиллия, только что пленившая твою душу, расколется на мелкие кусочки…
Скрип открываемых ворот нарушил ход моих мыслей. Я подняла глаза — дед словно застыл, уставившись в одну точку. Теперь я понимала, какие думы мучают стариков, нагоняя бессонницу.
Вскоре он очнулся, осознав, что не один.
— Не беспокойтесь, дедушка, — заверила я старика. — Если б не Вы, не узнать бы мне Екатерины Зотовой… Будет о чем на сон грядущий поразмыслить…
— Не нагоняют такие мысли сна, доченька. Выкинь их из головы, слышишь? Минуло всё, как и не бывало…
— Хорошо, Евстафий Игнатьевич… Спасибо… И спокойной ночи…
Тётя Катя уже загоняла корову в открытые ворота.
Я поднялась и пошла в её сторону…. На ходу обернулась… Дед Евстафий пристально глядел мне вслед. Махнула ему на прощанье. Старческая ладонь тихонько поднялась в ответ…
— Маргаритка!… Домой возвращаешься? Вдоволь нагулялась? — увидев меня, Екатерина Евстафьевна широко улыбнулась.
— Вечер добрый, тётя Кать! И накупалась, и нагулялась, и отдохнула… — стараясь придать словам как можно больше беспечности и оптимизма, ответила я, прикрыв губы рукой и притворно зевая. — Устала… На сон потянуло…
— Так иди, голубушка, отдохни. Воздух — то здесь какой! Чистый, прозрачный…
Она глубоко и с наслаждением вдохнула, потом резко выдохнула:
— Уф!!! Не надышишься!
— Пора мне…Спокойной ночи…
И во избежание лишних вопросов, я постаралась ретироваться с соседского двора как можно быстрее.