2
Слава вернулся в квартиру и по резким движениям, с которыми отскочили друг от друга Олег и Дина, понял, что они в лучшем случае обнимались, в худшем — целовались в засос, когда уши глохнут, сердце замирает, вот и бери его, глухаря, тепленьким, вякнуть не успеет.
— Значит, так, голуби мои, — сурово сказал он им. — Жилплощадь на указанный период наша, но спать здесь во всех смыслах слова нежелательно. На дворе уже стемнело. Пойду посмотрю поближе тот теремок. На это мне понадобится с полчаса. Вот это время вы имеете для лирических этюдов. Но не теряйте нюха!
— Вы не волнуйтесь, Вячеслав Иванович! — слегка покраснев, заверил Олег. — Все будет как надо!
— Хочется верить, — сказал Слава и тихо, осторожно вышел из квартиры.
Когда майор ушел, Олег взглянул на Дину без прежнего напряжения. В присутствии муровца он стеснялся показывать свое восхищение, может быть, порочной нравственно, но безупречной внешне девушкой.
Та в свою очередь заметила перемену настроения, происшедшую с молодым следователем.
— Молодой человек, не стесняйтесь! — улыбнулась она.
— Я не стесняюсь, о чем вы?! — слегка растерялся Олег.
— Что-что, а это я сразу вижу! Тем более что вы мне тоже нравитесь. Так какая разница, что подумает о вас этот бирюк из МУРа? Я ведь не преступница. Я ведь вам помогаю! Он что, не сказал вам?!
Говоря это, Дина подходила все ближе к Олегу и сейчас почти упиралась в его диафрагму спрятанными под свитером тугими бугорками аппетитной груди.
Следователь Величко пребывал в растерянности, не знал, что делать. Отступить под этим мягким и в то же время неумолимым напором значит продемонстрировать наиболее постыдную из слабостей: страх перед женщиной. Не отступить — очень возможно, что Дина спровоцирует на такое, чего Турецкий, если узнает, не простит.
Пока он раздумывал, девушка сделала еще полшага, слегка коснулась его, словно запятнала при игре в салочки, и, резко отстранившись, попросила:
— Проводите меня, пожалуйста, в ванную!
У Олега должна была отвиснуть челюсть от такой просьбы, но усилием воли он удержал ее на месте, спросил только:
— З-зачем?
— Какой вы, однако! Город на военном положении, вдруг туда кто-нибудь залез!
— Что вы! Только проверили!..
— Значит, не хотите?! — с угрозой спросила она.
— Нет, но если это так необходимо…
— Оставайтесь! Я не имею права подвергать опасности жизнь оперативного работника!..
Олег шагнул в сторону ванной комнаты, сохраняя на лице выражение угрюмости и озадаченности.
— Стойте! Я не имею права!.. — затараторила она.
— Не переживайте, я не оперативный работник! — проворчал Олег.