Прозекторская была заперта, — впервые подал голос полицейский врач Соренсен. Он сидел, чуть откинув голову (так её уродливая редькообразная форма была меньше заметна), и кончиками пальцев осторожно массировал набрякшие мешки под глазами.
Грегори успел подумать, что Соренсен правильно сделал, выбрав профессию, при которой приходится общаться преимущественно с покойниками. С церемонной учтивостью он отвесил врачу поклон.
— Доктор, вы опередили меня. В зале, из которого исчез труп, мы обнаружили открытое окно. То есть оно было прикрыто, но не заперто; можно предположить, что преступник вылез в него.
— Прежде он должен был влезть, — раздражённо буркнул Соренсен.
— Очень тонко подмечено, — отпарировал Грегори, но сразу же пожалел об этом и бросил взгляд на инспектора, однако тот сидел, не реагируя на перепалку, словно вообще не слышал её.
— Этот зал находится на первом этаже, — продолжал Грегори после секунды неловкого молчания. — Вечером окно было заперто, как и остальные. Так показывает служитель, причём он категорически утверждает, что окна были закрыты все до единого. Он лично проверял их, потому что ожидался мороз и он боялся, как бы не замёрзли батареи. В анатомичках и так не очень топят. Профессор Харви, заведующий кафедрой, о служителе отзывался наилучшим образом. По его словам, это человек чрезвычайно аккуратный. Ему можно доверять безоговорочно.
— Где в прозекторской можно спрятаться? — спросил главный инспектор и взглянул на присутствующих так, словно внезапно вспомнил о них.
— Ну… это абсолютно исключено. Пришлось бы прибегнуть к помощи служителя. Кроме столов, на которых препарируют трупы, там нет никакой мебели, нет ни тёмных углов, ни закоулков… Да, есть стенные шкафы для одежды и инструментов, но ни в одном из них не смог бы уместиться даже ребёнок.
— Это надо понимать буквально?
— Простите?
— Даже и ребёнок бы не уместился? — спокойно уточнил инспектор.
— Ну… — лейтенант наморщил лоб, — ребёнок, пожалуй, влез бы, но не старше семи-восьми лет.
— Шкафчики вы измеряли?
— Да! — мгновенно ответил Грегори. — Я их все до одного промерил, потому что надеялся, вдруг какой-нибудь окажется больше. Но все они одинаковые. Там есть ещё туалеты, раздевалки, аудитории, в подвале — холодильник и склад препаратов, а на втором этаже — комнаты ассистентов и кабинет профессора. Вечером служитель обходит все помещения, даже по нескольку раз. Как сообщил профессор, он очень старателен. Так что спрятаться там никто не смог бы.
— Ну а если ребёнок?.. — полувопросительно произнёс инспектор. Он снял очки — видимо, чтобы отдохнули глаза.