Пошел дождь, крупные капли застучали по кровле из оленьих шкур, заставили дымиться костер. Торак поднял с пола мешок с пожитками и огляделся. Как часто это жилище казалось ему ненавистным! Сначала он никак не мог привыкнуть к тому, что люди Ворона с удовольствием живут на одном месте по три-четыре месяца подряд, а не меняют стоянку каждые несколько дней, как это делали они с отцом. А теперь ему трудно было даже представить, что сейчас он уйдет отсюда и назад уже никогда не вернется.
— Пора, — сказала Саеунн.
И он последовал за ней на поляну.
Представители племен собрались у огромного костра — собственно, источником пламени был целый ствол дерева, так называемый долгий костер. До вечера было еще далеко, однако из-за сгустившихся туч казалось, что уже наступили сумерки. Торак был даже рад дождю. Пусть люди думают, что он дрожит от холода, а не от страха.
Толпа расступилась, давая им пройти. Торак, словно в тумане, видел лица стоявших вокруг людей, освещенные пламенем костра. Здесь собрались представители племен Ворона, Ивы, Гадюки, Кабана, но не было никого из горных, северных или морских племен, никого из племен Сердца Леса. Это дело касалось только племен, обитающих в Открытом Лесу. Интересно, подумал Торак, когда до сородичей его матери из племени Тюленя дойдет весть о том, что с ним произошло, как поведет себя Бейл?
Аки устроился в самом переднем ряду. Ему удалось как-то отчиститься от сосновой смолы, но кожа теперь у него была красная и даже какая-то пятнистая, а волосы пришлось срезать совсем коротко, они теперь здорово походили на кабанью щетину. На поясе у Аки висели два метательных топора, а на бедре — рог из бересты. Физиономию украшала победоносная ухмылка. Уж он-то точно зря времени терять не станет, охотясь на изгнанника!
Дождь шипел, попадая в костер; капли стекали с бесстрастно наблюдавших за всем деревьев. И по щекам Ренн тоже ручейками стекала дождевая вода, словно слезы, только это никак не могли быть слезы: ведь Ренн никогда не плачет!
Фин-Кединн ждал у огня вместе с остальными старейшинами племен. Лицо его казалось совершенно бесстрастным. На Торака он не смотрел.
Саеунн подскочила к Фин-Кединну и тут же повернулась к собравшимся.
— Я самая старшая в Открытом Лесу, — начала она, — и буду говорить от имени всех племен. — Она помолчала немного. — У этого мальчика на груди метка Пожирателей Душ. Закон в данном случае говорит одно: он должен стать изгнанником.
— Ах! — выдохнула толпа.
У Торака подкосились ноги.
— Погодите! — раздался мужской голос откуда-то с края поляны.