— Вот и хорошо!
— Я в саду, занимаюсь растениями и пью кофе. Если хотите, присоединяйтесь.
— С удовольствием, мэм.
Джейн улыбнулась. Настойчивость Брейди была ей приятна.
— Моя экономка впустит вас в дом. — Она повесила трубку и, позвав Мануэлу, объяснила, что ждет гостя. Интересно, не приготовил ли Брейди еще какой-нибудь сюрприз? Или действительно хочет нанести светский визит?
Она оглядела себя, жалея, что не оделась по-другому. Может, пора возвращаться к прежним привычкам? Она повернулась к дому. Почему Брейди и Мануэла так задерживаются? Через минуту они появились у окна в кухне. Мануэла доставала из шкафчика чашку и блюдце, а он что-то ей говорил.
Когда дверь открылась и Мануэла с Брейди вышли на террасу, Джейн поняла, что они говорят по-испански. Мануэла весело рассмеялась какой-то его шутке.
— Пришел сеньор Коулман, сеньорита, — объявила она. — Я приготовила ему кофе. Принести и вам чашечку?
— Нет, спасибо, Мануэла.
Экономка кивнула Брейди, державшему в руках чашку с блюдцем.
— Con permiso, senor.[1] — Улыбнувшись Джейн, она скрылась в доме.
— Похоже, у вас есть подход к женщинам, — заметила Джейн, пожимая протянутую руку.
— Ей понравилось, что я заговорил по-испански, — объяснил Брейди. — Я знал некоторых саballeros[2], которые были родом из ее провинции в Мексике, вот о них мы и поболтали немного.
— Значит, вы еще и лингвист? — спросила Джейн, убирая руку.
— Когда проводишь время у костра с caballeros или пьешь с ними в баре, то со временем начинаешь усваивать их язык.
Он не добавил «или ухаживать за сеньоритами», но Джейн вполне допускала и это.
— Прошу, садитесь, Брейди. — Она указала на стулья, расставленные вокруг плетеного столика, а сама развернула свое кресло так, чтобы сидеть к нему лицом.
Брейди уселся напротив Джейн, положив ногу на ногу. Он снова был в джинсах, но рубашку сменил. Голубые глаза и особая мужская привлекательность остались прежними. Поставив блюдце на колени, он отпил кофе из чашки и, заметив, что Джейн скользнула взглядом по его сапогам, сказал:
— Крокодилов вычеркнули из Красной книги. — И, подмигнув, добавил: — Правда, когда я приобрел эти сапоги, они еще там числились.
— Впервые вижу такие. Должно быть, уникальные...
— Своеобразный символ моего штата. А в моем случае еще и символ былого благополучия. — Он хмыкнул. — Купил на доходы от той скважины, о которой я вам рассказывал... Заплатил за них пять тысяч двенадцать лет назад. Дважды менял подметки, так что можете себе представить, как идут мои дела.