Ушедшие сразу после окончания пира, затянувшегося до самого утра, ногайцы прислали ответные дары прямо с пути на Тверь. Примчавший посланник от мурз доставил мне с пять десятков всевозможных войлоков разных качеств и степеней обработки. Судя по виду этих кошм, вырывали их у владельцев, глядя лишь на наличие более-менее приличной неизношенности.
Желая польстить хлебосольству хозяев, гонец восхитился прошедшей попойкой:
— Воистину невиданный пир устроил нашим воеводам княз Дмитрий. Поутру, как раненых, мурз увозили промеж двух коней их нукеры, а двое и вовсе померли. По всему Полю разнесут об этом великом дне весть кедаи-сказители —
Комплимент, на мой взгляд, выглядел несколько сомнительным, но ответил я в том же ключе, заодно заочно похвалив и весь род сеунча:
— И тебе спасибо за принесённые добрую весть да богатые дары воин, несомненно родовым именем славный-
— Сказывали мне молву, будто увидишь князя Углицкого, что отрока юного, а услышишь что старца мудрого. Но вот что в неведомом и сокровенном можно читать, как мулла в книге открытой, о том не верил, пока сей час не узрил — поразился гонец — Истинно ты предвосхитил, государь, нарёк меня отец по дедову имени — Чапай, дабы во все времена яз славен был в делах своих —
После этих слов посланец, который вполне мог оказаться дальним предком знаменитого комдива, с поклоном принял подарок, и быстрым шагом удалился.
В Угличе собирался отряд для отправки к основному войску под Новгород. Для сопровождения меня в поездке на Устюжну осталось двенадцать человек, включая пятерых военных слуг и Бакшеева. В полку, уходящем в поход, насчитывалось примерно тридцать пять бойцов. В тоже время мне чётко помнилось, что жалованье выделялось на значительно большее количество народа. Пристав к Афанасию с вопросом о том, куда подевались уклонисты от службы, получил подробную роспись личного состава помещичьей кавалерии:
— Всего у нас в разрядах семдесят два человека вписано в Углицкую сотню. По выборному списку вёрстано семь дворян, что каждый год должны к Москве для службы отправляться, а в поход завсегда брать по военному холопу, а трое луччих, со своей земельки в четыреста пятдесят четей о трёх полях, так и двоих должны окромя себя выставлять. Тридцать шесть детей боярских идут по списку дворскому, служить им надобно по шести месяцев на год, да в поход по зову подниматся. Остатние все писаны детьми боярскими городовыми, для походного дела негодны за худостью животов, токмо пригожи к осадному сидению, да по уездным надобностям-
Бакшеев перевёл дух и продолжил: