Когда мы добрались до места перестрелки, я сразу понял - свою задачу, вторая тройка не выполнила. “Максим” не был уничтожен, и сейчас в окопе этой пулемётной точки находился противник. Сколько их там сидит, понять было невозможно. Когда мы попытались с Шерханом подобраться поближе, по нам открыли огонь из двух автоматов. Ещё два вели огонь в сторону поваленного дерева, где засел кто-то из наших красноармейцев. Два других лежали неподвижно метрах в двадцати от окопа. Наш боец в этой ситуации ничего сделать не мог, для броска гранатой было слишком далеко. Он и так делал максимум, что было возможно - не давал возможности противнику выбраться из этой ловушки.
Крикнув Шерхану, чтобы прикрывал огнём, я окончательно сбросил лыжи и, буквально ввинчиваясь в снег, ужом пополз к окопу. Но двигался я не напрямую, а дугой. Добравшись до перекосившегося дерева, метрах в двадцати от цели, под его защитой, привстал на колени и, одну за другой, закинул в шведский окоп обе своих эфки (гранаты Ф-1). Дождавшись взрывов, подпрыгивая, чтобы не увязнуть в снегу, бросился к окопу и, наверное, под воздействием адреналина, выпустил в лежащие пять тел все патроны из своего автомата. Потом спрыгнул в окоп и уже там вставил в автомат новый диск.
К этому времени, стрельба практически прекратилась, только в районе расположения противотанковых орудий изредка раздавались выстрелы из винтовок. Вскоре в окоп спрыгнули Шерхан и красноармеец Морозов. Чтобы было не так тесно, мы вместе вытолкали трупы из окопа. Я проверил пулемёт и только после этого начал расспрашивать о действиях тройки Морозова.
Оказалось, они делали всё правильно, незаметно добрались до пулемётной позиции. Там, Симонов (командир тройки) и Изюмов, оставив Морозова прикрывать свой манёвр, подползли на бросок гранаты к окопу. Как только раздались первые взрывы, ребята бросили свои гранаты. К сожалению, у РГД случилась осечка, и она не взорвалась. Вторая граната финского производства - имела очень большую задержку, а в окопе оказался опытный боец, он не растерялся и успел до взрыва выкинуть её обратно. Осколки разорвавшейся гранаты попали в Симонова и Изюмова, а потом ребят буквально изрешетили из автоматов.
Только Морозов закончил свой рассказ, как со стороны дороги донеслось отдалённое - ура, заглушившее досаду, вызванную гибелью хороших ребят. Я занялся выполнением насущных задач. Во-первых, достал ракетницу и выпустил одну за другой, две зелёные ракеты. Именно так я сообщал, что засада обезврежена, что мы контролируем ситуацию и чтобы нас по ошибке не приняли за врагов.