Фулд принес в дело свое состояние и статус министра финансов, Перейр – ненависть и энергию. Это был настоящий смерч. Он изобретал разнообразные схемы и методы борьбы, используя весь свой опыт, начиная от первого, журналистского, и кончая всеми уловками, которые он усвоил, работая у Джеймса.
Его главная идея представляла собой чудесный сплав социалистического сознания и финансового пиратства и заключалась в следующем. Почему национальный кредит служит только нескольким богатеям? Почему нельзя демократизировать финансы? Разве каждый простой лавочник не имеет права инвестировать финансовые операции своей родины, вложив свою, потом и кровью добытую тысячу франков? Почему только Ротшильд со своими миллионами? Чем его деньги лучше? Разве нельзя создать народный банк, в котором мириады мелких взносов как в огромном резервуаре превращались бы в одну большую сумму и она работала бы на общее благо?
2 декабря 1852 года Луи-Наполеон стал императором. Почти в то же время с большой помпой было объявлено об образовании народного банка «Кредит Мобилье». Банк выпустил 120 тысяч акций по цене 500 франков за каждую. Теперь не только лавочник, но даже его мальчишка-разносчик мог стать финансистом.
В этом заключалась демократическая составляющая предприятия. В качестве аристократической составляющей в число учредителей были включены княгиня фон Лихтенберг и герцог де Галиера. Министр финансов Фулд по своему статусу не мог войти в число основателей, однако он осуществлял всю возможную поддержку, а Перейр – всю полноту контроля и управления. Ему удалось создать самое популярное и политически выгодное финансовое учреждение во Франции.
Начальная цена акций «Кредит Мобилье» составляла 500 франков, но такой она оставалась только в течение получаса после выпуска. В конце первого дня она уже равнялась 1100, а за неделю достигла 1600. На финансовом рынке Парижа не случалось более сенсационных событий со времени пришествия самого Джеймса Ротшильда.
Народ Франции предоставил банку свои сбережения, а Наполеон III – свое покровительство.
Надо было действовать, и Красавец Джеймс превратился в Джеймса Стремительного. Он появился в Вене, брат Соломон тут же устроил ему аудиенцию у Франца-Иосифа. Австрийский монарх предоставил своему генеральному консулу в Париже, Джеймсу Ротшильду, очень милое куртуазное письмо, адресованное Луи-Наполеону, в котором, тем не менее, открытым текстом было сказано, что, в отличие от Перейра, Ротшильд представляет собой континентальную силу первого порядка, банк Ротшильдов пользуется доверием всех величайших легитимных монархов Европы и об этом лучше не забывать тому, кто императором себя назначил сам.