— Я думала, нас расстреляют, тетя Маша, — шепнула Дарья.
— Да уж, конечно, — скептически ответила Мария. — Слышишь, рабочие им нужны. Они сами-то, поди, работать не приучены.
Дарья отметила, что немцы опасались находиться в Цитадели, потому что стрельба не смолкала, отряды гитлеровцев сновали туда-сюда, а санитары выносили раненых.
— Хорошо наши мужики их напугали, — сказала тетя Маша. — Пусть знают, сволочи.
Распределив женщин на группы, немцы отправили их на разбор завалов в тех местах Цитадели, где они уже господствовали. Обращались с ними нормально и вели себя сдержанно. Детей от матерей не отгоняли.
Дарья постоянно спрашивала у женщин, не знает ли кто о ситуации на Западном острове, где остался ее отец. Информация была противоречивая. Кто-то говорил, что на острове вовсю хозяйничают немцы, другие уверяли, что Западный в руках пограничников и их оттуда еще не выбили. Даша надеялась, что отец жив и продолжает сражаться. Она искренне верила, что надо потерпеть и скоро все закончится. Иначе просто быть не могло. Практически все с этим соглашались, и ни у кого не вызывало сомнений, что Красная Армия вот-вот даст гитлеровцам пинка под зад.
— Терпите, бабоньки, — говорила тетя Маша. — Скоро, уже скоро.
Самым страшным было хоронить тела убитых русских солдат. Немцы разрешили женщинам заняться выносом тел с поля боя и дали возможность предать их земле. Для этих целей выделили даже лопаты. Среди убитых находились знакомые, а одна женщина нашла своего брата. Немецкая пуля и летняя жара обезобразили труп, даже угадать черты лица было сложно — нос ввалился, глаза выклевали птицы. Женщина опознала солдата по татуировке. На груди брата наколота звезда, а чуть ниже ее — перекрещенные лавровые венки. Женщина из последних сил держалась, чтобы не показать немцам свое горе, и только когда солдата положили в могилу и забросали землей, тихо, беззвучно расплакалась.
Несмотря на то что Дарья училась на медицинском и покойников повидать ей пришлось, сначала ее мутило при виде трупов. В институте все было по-другому, тела лежали в прохладном помещении морга, а здесь от удушливого запаха разложения деваться было некуда. Но она стоически терпела, понимая, что они должны отдать последний долг героям.
Алешка понял, что происходит нечто страшное, и однажды спросил Дарью:
— А папа с мамой воюют?
— Да, — ответила Даша, — они сражаются, чтобы немцы дальше не прошли.
— Почему же мы с тобой не воюем? — поинтересовался мальчуган.
— Потому что мы еще по возрасту не подходим, и нам дали задание тут за всем приглядывать, — нашлась Дарья.