Только после этого Мишка подступил к облюбованному месту на откосе. Прежде всего принялся копать узкий и низкий горизонтальный ход. Глина здесь плотная, слежавшаяся. Ведром перетаскивал ее под навес, складывая с краю высокой кучей. В минуты передышки замесил в ямке и, дав пропитаться и полежать, налепил горшков, мисок, чаш, пиал. Даже пару тазиков сформовал. Все толстостенное, неровное и слегка кривоватое. Одни изделия, постояв немного, покосились под действием собственного веса, другие растрескались, но кое-что все же удалось на славу!
Слыхал он, что гончары добавляют в глину песок, но сам от этого воздержался. Во-первых, потому что не понял зачем. Говорили, что для обезжиривания, но в этой глине никакой жирности он не ощутил. А во-вторых, песка поблизости не нашлось. Там, куда он ходил вниз по реке, что-то подходящее припоминается, однако не близко.
А еще слепил улей. Маленький домик со съемной крышкой и полочкой под отверстием в боковой стенке. И рамок налепил, чтобы вставлялись внутрь. Сами рамки до момента, пока просохнут, трогать было боязно, так что оставил их лежать в том положении, в каком завершил работу над ними на щите из палочек. Рамки эти не квадратные, а почти круглые, хотя, точнее сказать, настолько скруглены в углах, что выглядят чуть сплюснутыми кольцами.
Дело в том, что пчел по окрестностям встречается – видимо-невидимо. Нельзя сказать, что в пасечном деле Мишка великий спец, скорее – наоборот. Но картинок всяких про устройства пчелиных домиков видал немало и по телевизору иногда мог пару минут посмотреть передачу по пчеловодству. С другой стороны, метод проб и ошибок еще никто не отменял. Опять же, сладенького страсть как хочется.
* * *
Углубившись в берег на пару метров, расширил пространство примерно до двух шагов, вдоль и поперек, и увеличил высоту до того, что в центре смог выпрямиться. Стенки вверху свел на конус и продолжил пробиваться дальше деревянным шестом. По прикидкам, до поверхности оставалось меньше Мишкиного роста. Хорошо, что глина здесь не сухая, а то бы задохнулся в пыли.
Одна беда – тьма кромешная. Через узкий длинный лаз дневной свет, конечно, пробивается, но сюда, вверх, уже не добирается. Вот и приходится ковыряться вслепую, получая на кепку все, чего добился упорными трудами. Однако справился. Конец жерди ушел в пустоту, так что остаток додолбил уже сверху. Это значительно веселей, когда глина не за ворот лезет, а проваливается. Канал получился прямой и почти ровный. Вокруг отверстия в земле навтыкал кольев, оплел их ветвями и обмазал глиной. Изнутри слой глины сделал потолще – может, не так быстро прогорит эта труба. Нечем ему воздух нагнетать, так что весь расчет на хорошую тягу.