— Ты что шипишь? Ты на кого шипишь? Я те сейчас по башке по зеленой так сковородкой пошиплю, что и внука спрашивать не стану!..
Домовой Прокопыч и кикимора Мулька обосновались в бабушкином доме уже после того, как Алёнка убежала от Лёхи, поэтому они видели ее впервые и, разумеется, изрядно перепугались, когда на них вдруг пахнуло во всю мощь аурой древнего зла. Они мгновенно скакнули на плечи к старой колдунье, в поисках защиты, вцепились ей в шею, в затылок, стараясь прижаться к хозяйке насколько можно ближе. Ирина Федоровна машинально сплела для них защитное заклинание, зашторила обоих от змеи, но, конечно же — будь Алёнка свободна и в полной силе — ей эти жалкие заграды вроде клочка паутины.
Волшебный кот Васька прятаться за хозяйку не стал: заурчал, замяукал, грозно выгнув спину и выпустив когти, однако спрыгивать с ее колен не торопился. Он, в отличие от Прокопыча и Мульки, анаконду знал и помнил хорошо, любить ее — не любил, древних тварей мало кто любит, но сия неприязнь была не настолько велика, чтобы вызывать на дуэль этот шипящий ужас. Васька не просто волшебный кот, он очень умный волшебный домашний кот, комнатный, и границы своих тщедушных боевых возможностей знает: с волком или с человеком один на один он справится, но с волколаком, или хотя бы с оборотнем — уже нет.
А Мурман — прямо на диво — не поддался на случайную Алёнушкину провокацию: недовольно зарычал из под стола, скребанув для приличия половицы передними когтями… и остался лежать, где лежал. Мурман неизмеримо сильнее Васьки, но нисколько не глупее. В его благоразумном поступке ничего сверхъестественного, тут секрет невелик: это Лёха мысленно попросил Мурмана не волноваться и не колыхать Вселенную своим озорством, очень попросил, строгой мыслью, но без одергиваний, душевно… В другой какой раз Мурман, быть может, и не сразу бы расслышал просьбу хозяина, поскольку просьба ведь — не приказ, и успел бы побаловаться вволю, цапнуть кого-нибудь за холодный хвост, или что-нибудь подобное, прежде чем уступить грубой человеческой силе, подкрепленной швабрами, поленьями и подзатыльниками, но… Хозяин крепко настроен на охоту и ныне лучше бы не отвлекать его от этой благости, не гневить лишний раз, не огорчать…
— Вот ведь страшилище, не ко сну будь сказано!..
— У-у, бабушка-а! Это еще пустяки, ты бы видела, как она там, в подвале, на меня из-за угла выпрыгнула, метров десять-двенадцать в ней было! У меня сразу волосы дыбом — и все уже седые! Вот там она облизывалась — так облизывалась, а сейчас скромница, только жалом водит, здрассте всем говорит… Да, Алёнка? Молчунья ты у нас… Ползи сюда. Ну, что, баб Ира, я ее прячу, если вы все уже насмотрелись?